– Ты плохо знаешь меня и моего брата, дядя! – повышая голос, заговорил Кирилл. – Да, мне шестнадцать лет и это не говорит о том, что беспокойство за папу для меня что-то унизительное и постыдное. Марику четырнадцать, и он аутист, но и это не говорит о том, что он сумасшедший и живёт в каком-то другом мире! Он всё понимает, чувствует, и его очень беспокоит отсутствие папы!
– Всё, всё, успокойся, племяш, – услышав, что голос мальчика задрожал от возмущения, решил сгладить «накал страстей» Вадим. – Я имел в виду, что вы парни взрослые и должны понимать отца правильно. Уже два года минуло, как умерла ваша мама, а ваш отец ещё не стар, ему всего лишь сорок шесть лет. И он вполне мог…
– Мог, – перебил его Кирилл, – но не сделал того, на что ты намекаешь, дядя. За всё время, которое он отсутствует, если бы с ним было всё в порядке, он уже позвонил бы мне раз пятьсот. Но он не звонит. Секретарша Нонна, с которой у него любовный роман, тоже о нём ничего не знает. Он и ей ни разу не позвонил.
Слушая племянника, Вадим понял, что мальчик действительно уже повзрослел и, видимо, очень хорошо осведомлён об отце. И, решив не настраивать его против себя, вкрадчиво заговорил:
– Хорошо, что ты хочешь от меня, племяш? Ты же знаешь, в каких мы с твоим отцом отношениях. И почему ты считаешь, что я могу знать, где он?
– Потому, что позавчера ты пригласил его в ресторан, дядя, – блеснул своей осведомлённостью Кирилл. – Он ушёл к тебе на встречу, и больше я его не видел. Теперь скажи, как считаешь, должен ли я был позвонить тебе, чтобы поинтересоваться о папе или нет?
– Да, ты правильно сделал, что позвонил, племяш, – вздохнул и поморщился Вадим. – Только порадовать тебя или успокоить я не могу. Мы посидели с твоим отцом до закрытия ресторана, вышли на улицу, распрощались и разошлись. Он сел в такси и уехал. Я сделал то же самое, минутой позже него.
– Тогда что мне делать, дядя? – прокричал растерянно Кирилл. – Я собираюсь обратиться с заявлением в полицию о розыске папы. Как ты считаешь, у меня примут такое заявление или отфутболят к тебе?
– Точно не знаю, – закрывая глаза, ответил Вадим. – Не было нужды интересоваться этим. Но одно я знаю точно: такие заявления принимаются по истечении трёх суток отсутствия человека. Давай поступим так, Кирилл: подождём, когда истечет положенный срок и, если за это время отец не вернётся или как-то не даст знать о себе, мы с тобой оба идём в полицию и подаём заявление. Годится?