Второе – его движения. Чуть медленнее, чем у большинства посетителей. Как будто он находился в своём собственном временном потоке. Каждый шаг – выверенный, каждый поворот головы – осознанный. Это не была манерность богатого человека. Это была… осторожность хищника.
Моя рука невольно напряглась на стакане с водой. Что-то в нём нарушало привычный порядок вещей, и моё профессиональное чутьё забило тревогу.
Он прошёл мимо столов, кивнул крупье за рулеткой – знакомый жест, значит, бывал здесь раньше. Но я не помнила его лица. А я помнила всех завсегдатаев VIP-зоны.
И тут он посмотрел на меня. Не мимолётно, как большинство мужчин, оценивающих женщину у бара. Нет, его взгляд зацепился за мой, задержался. В этом не было ни флирта, ни праздного интереса. Он смотрел так, как я обычно смотрю на других – изучающе, аналитически. Он сканировал меня.
Я не отвела глаз. Профессиональная привычка не показывать слабость. Но внутри что-то дрогнуло – ощущение, что мои собственные методы используют против меня.
Уголок его рта приподнялся в едва заметной полуулыбке. Он слегка наклонил голову, будто признавая, что наш молчаливый поединок закончился вничью, и направился к бару. Не к моему концу стойки, а к противоположному. Достаточно далеко, чтобы не вторгаться в моё пространство, но достаточно близко, чтобы при желании начать разговор.
– Виски, – произнёс он негромко, обращаясь к бармену. – Без льда.
Его голос оказался глубже, чем я ожидала. С лёгкой хрипотцой, которая бывает у людей, привыкших командовать.
Я отвернулась, делая вид, что сканирую зал, но боковым зрением продолжала наблюдать. Он не доставал телефон, не вертел головой в поисках компании. Просто сидел, держа спину прямо, и неторопливо потягивал напиток, как человек, привыкший к одиночеству.
Но я чувствовала – он тоже наблюдает. И не за игроками, не за крупье.
За мной.
Я отвела взгляд первой, и это меня задело. Нарушение собственных правил – непозволительная роскошь в моей работе. Взгляд снова вернулся к залу, руки расслабленно лежали на стойке, но внутри разворачивалась тревога. Я чувствовала его присутствие физически, будто температура в помещении изменилась на несколько градусов.
Он сделал глоток виски и передвинулся ближе. Не настолько, чтобы это выглядело как попытка знакомства, но достаточно, чтобы нарушить мою невидимую зону безопасности. Периферийным зрением я отметила его руки – ухоженные, но с едва заметными мозолями. Не кабинетный работник, несмотря на дорогой костюм.