– Хочу тебя… – Снова тянусь к его губам, пока рука ложится на пресс мужа и ведет вниз, к выпирающему сквозь джинсы члену. – Возьми меня, пожалуйста, прямо сейчас. Я так скучала, Артем…
Здравый смысл окончательно покидает меня, а рот и язык живут своей жизнью, воспроизводя без разбора все мысли вслух, без капли стеснения.
– Тебе нельзя, – выдыхает муж мне в губы. Его напряженный вид показывает, что он сейчас максимально сдерживает себя, хоть и готов сорваться в любую секунду, ведь соблазн настолько велик. У нас давно, очень давно не было секса.
– Можно… – Мой голос больше похож на тихий молящий шепот. С какой стати вообще?..
– Мы в больнице. – Его шершавая ладонь ложится на мою грудь, в которой бешено колотится сердце.
– Плевать…
– Ты ранена. – Наши губы в миллиметре друг от друга, здравый смысл Артема висит на волоске.
– А ты меня вылечи…
– Услышат же. Мы тихо не умеем. – Вторая рука Князева ложится на мою шею, на которой пульсирует вена.
У меня возникает чувство, будто я пьяна: все вокруг не важно, никто не важен. Есть только мы, и плевать на последствия!
Чистое безумие, не иначе!
– Пусть слышат…
– Нет, Сара, – отрицательно качает головой Артем, отступая на полшага назад, но я успеваю схватить его за свитер.
– Артем Князев, немедленно трахни меня! Ты даже не представляешь, насколько я мокрая!
Закусываю нижнюю губу, чтобы окончательно его добить и сломать силу воли.
– Блядь, к черту! – Муж идет к двери, оборачиваюсь в шоке, не веря, что он собрался уйти и оставить меня в таком состоянии одну, но потом поворачивает металлическую защелку и возвращается назад за долю секунды. Подойдя, сгребает меня в охапку, приказывая: – Обхвати меня ногами.
Я послушно выполняю приказ, пока самый сексуальный мужчина на свете идет к дивану и садится на него, удерживая меня на руках.
– Я вся горю… – Наклоняю голову к мощной шее Тёмы, покусываю ее, пока задница бесстыже трется о его пах.
– Ч-ш-ш, не елозь, Лиса, я сделаю все сам. Тебе нельзя резких движений, поняла? – требует строгим голосом учителя, кладя ладонь на мою поясницу, чтобы остановить, а я еще больше завожусь от этого чувства ролевухи. Мычу что-то типа «угу», лишь бы он сейчас не остановился. – Нахуй одежду! – С этими словами он стягивает с меня и без того неприличные шорты вместе с теми позорными трусиками, швыряя их на пол, а я мысленно радуюсь, что он их не увидел.