– К моей неадекватности? – повторяю шокированно, делая вид, что оскорбилась. – Ты такой нахал, Артем Князев!
– Тебя напрягают наши скандалы? – Муж поворачивает голову набок, с интересом следя за мной, как за подопытной зверушкой.
– Конечно, ведь так не может продолжаться всю жизнь! Ты не согласен? В семье должно быть взаимопонимание и уважение. – И тут я в действительности задумываюсь о своем поведении. Вот когда я сама его пыталась понять и вести себя уважительно? Да лезу же на рожон постоянно и провоцирую!
«Где ты, женская мудрость, ау?»
– Да откуда мне знать, Сар? Не было у меня нормальной семьи. Мать умерла, когда было лет пять, отец пропадал в гребаном клане. Вырос с няньками, которых на дух не переносил. Менялись, заразы, как перчатки, даже месяц не могли продержаться из-за моего дерьмового характера!
Артем рассказывает, а я внимательно слушаю, пытаясь представить маленького кареглазого брюнета со знойным характером бунтаря, хоть получается и не очень. Мне кажется, что он всегда был таким взрослым и громадным. Мы с трудом умещаемся вдвоем на диване, даже прижимаясь друг к другу вплотную.
– Думаешь, я не хотела рассказать тебе правду про то, почему живу в Нью-Йорке и веду себя подозрительно, как ты тогда заметил? Поделиться проблемами? Знаешь, в тот день, когда мы ехали из тату-салона, где вместо обручальных колец набили даты… – Безымянный палец дергается, как напоминание. – Я же почти призналась. На языке так и вертелось выдать тебе про проблемы с русской братвой и с тем, что меня ищет неадекват, которому отец проиграл меня в карты. – От последнего предложения чувствую, как муж напрягается.
– И че помешало?
– Я знала, что у тебя будет неадекватная реакция, понимаешь? Ты бы даже не стал меня слушать, сразу устроил бы разбор полетов. Начал искать Багровского. А я так не хотела и сейчас не хочу, – произношу тихо и вкрадчиво, чтобы донести до него мысль на все сто процентов. – Я хочу доверять тебе и быть честной, но ты отбиваешь желание, каждый раз ревнуя до сумасшествия. Я только твоя, Артем. Я верна тебе на все двести процентов. Мне никто больше не нужен. Давай договоримся кое о чем?
– О чем? – Арт настроен скептически, но тем не менее слушает меня и не перебивает, а это уже отличный знак – так сказать, огромный шаг к нашему взаимопониманию и открытому диалогу.