В подобных битвах, когда сходятся не
на жизнь, а на смерть, в исход поединка вкладывается удача. Видно у
отца ее не хватило, Малор Горан в свою удачу вложил больше очков и
тем перебил отца. Вполне может быть отец в пылу конфликта и вовсе
забыл использовать удачу и бился своими силами, как это произошло у
меня в стычке со шпаной.
Если было бы можно я хоть сейчас
готов отдать для отца всю свою удачу, лишь бы он поднялся и тем
пусть даже на годы отложил мечту стать воином и магом. Но так
нельзя. Отца уже ничем не поднять.
Наконец мама берет себя в
руки.
– Надо идти за поминальный стол, –
говорит она, обращаясь, наверное, больше к себе. – Надо идти…
На дороге толпа сократилась вдвое.
Воины ушли в казармы, где для них накрыли поминальные столы. Для
прочей знати и приближенных столы накрыты в саду замка, куда мы
сейчас направляемся. Для простолюдинов поминальные столы накрыты в
шатрах напротив нижних ворот.
Взяв под руку маму, мы с Даниэлем
поднимаемся по дороге обратно к замку. Алан тяжело шаркая ногами,
плетется позади. Нас сопровождают те же гвардейцы, что несли гроб.
На дороге полно людей. Они расступаются и тем дают нам пройти.
Нас усадили за один большой стол в
центре вместе с помощниками отца. Остальные садятся за отдельные
столы, расставленные между деревьями. Эта часть церемонии простая.
Кто желает, произносит сам себе или столу, за которым он сидит, те
слова, что сочтет нужным, пьет вино и закусывает. Все длится не
слишком долго. Это не празднество. Наевшись и скорее символически
напившись, люди покидают поминальный стол.
Мама ничего не хочет говорить. После
истерики она опустошена. Она не хочет есть. Взяв бокал вина, мама
пьет маленькими глотками. Сейчас особенно заметно, насколько она
устала. Всегда ровная спина все еще ровная, а вот плечи
опустились.
Поочередно для всего стола говорят
помощники отца. Вспоминают чего-нибудь хорошее и тем с ним
прощаются. Потом говорит Даниэль. Он рассказывает, каким хорошим
для нас детей был отец. Это верно. Пусть он всегда был в делах, его
редко было застать свободным, но он всегда был рядом. Мы знали,
случись что и он поможет. А это очень многое значит. Это я понимаю
только сейчас, когда мы его потеряли.
Алан не стал ничего говорить вслух.
Мне же за взрослым столом брать слово не полагается.