Объясняла она действительно
многое.
— Подозреваешь, те лохмотья
от платья сбежавшей?.. — погрузившись в себя,
рассуждал Серёга. — Вполне... вполне... И сроки
относительно совпадают... Деньги, почта... Сколько могли
похитить?
— По-разному, — призрак
посерьёзнел, прекратил дурачиться. — Если пенсии
разносила — до десяти тысяч только она могла получить.
Банкоматов ведь не было. На дом приносили. Если имела
доступ к сейфу начальницы — то... много. Недаром
в мои времена почты на особом контроле стояли.
Сигнализации регулярно проверялись, патрульные обязательно
неподалёку крутились. Малейшая сработка — и всем стадом
обязаны были нестись на сигнал... Наравне со сберкассой
считалось... И добавлю: крупные суммы почтальонши редко
с собой брали, побаивались. Уродов всегда хватало,
да и даты разноса пенсий знала каждая собака. Дни
не менялись. Но если человек решил украсть,
то он украдёт. Аксиома!
— Предлагаешь Рваных искать?
— Не то чтобы
предлагаю... Оно как-то само к ним выводит.
Вдали на тротуаре нарисовался капитан
Женя. В гражданском, хмурый, с толстой, потёртой
на углах папкой для бумаг под мышкой.
— Исчезни! — сквозь зубы
скомандовал Иванов.
Что, зачем, и почему —
Антону объяснять не требовалось. Не маленький.
— Я пообщаюсь
с полицейским, — скороговоркой шептал инспектор.
— Ты подожди. Может случиться, что допросить
с Печатью потребуется, вместо детектора лжи.
Пустота за плечом тихо
прошелестела:
— На него грешишь?
— Посмотрим...
***
В кабинете с момента
последнего Серёгиного визита ничего не изменилось, разве что
гора макулатуры на столе подросла. В остальном —
зацементировашаяся пыль по углам, затоптанный половик при
входе, типовые МВД-шные плакаты и графики приёмов
и дежурств на стенах.
С порога пожелав кабинету
провалиться куда подальше, капитан прошёл на своё рабочее
место, уселся на рассохшийся, видавший виды стул,
не пытаясь изображать заинтересованность ранним визитом
коллеги.
Взглянув на часы, гость
брякнул:
— Женя, скажи, ты зачем
кости скоммуниздил?
Если Иванов и намеревался
огорошить участкового, то у него ничего не вышло.
Тот остался невозмутим. Молча переложил бумаги на столе,
чиркнул ручкой на чьём-то объяснении. Медленно поднял глаза,
в которых явственно читалось: «Ты идиот?».
— Какие кости?
— Человеческие.
Из теплового... этого... забыл название. Где бомж жил.