Произнеся последние слова, Антон лихо
выщелкнул из пачки сигарету и предложил угоститься другу.
С появлением собственных денег он не заважничал
и всегда помнил о тех временах, когда получал
материальные удовольствия исключительно за Серёгин счёт.
Щёлкнули зажигалки.
— Кости одни, говоришь?
— выпуская сизое колечко, тут же развеянное порывом
весеннего ветра, задумчиво протянул парень. — Тогда почему
граждане триарии от них не избавились? Брезгуют?
— Они? П-фе!.. — Антон даже
закашлялся, поперхнувшись дымом от такой наивности.
— Да им по барабану. Попроси
мы их заранее — убрали бы, ребята
не гордые. Думаю, было так: поймали пожирателя, надавали ему
по соплям, а потом их спецотдельский куратор
торопить начал. Знаешь, как они любят: «Бегом! Бегом!»...
— Угу, — согласился
с другом инспектор.
— Вот они и ускакали, позабыв
про всё на свете. А спецотдельский — тот да.
Тот, на что хочешь могу поспорить, умышленно не отдал
приказ. Чтобы нам указать на наше место. В воспитательных
целях и ради профилактики гордыни. А потом Карповичу
сообщил. Тому деваться некуда — пришлось нас припрягать.
— Козёл полупид...
полунехороший.
В последнее верилось легко.
Инспекторы не раз убеждались в надменности
и снисходительном презрении параллельной структуры, всячески
подчёркивающей по поводу и без, что они-то настоящим
делом занимаются, о котором и говорить нельзя ввиду
секретности, а Сергей с Антоном — выше мелочёвки
не поднимутся никогда. Исключение из всей этой братии
с праведно-постными мордами составлял лишь македонец
Александрос — серьёзный, неоднократно проверенный в деле,
но крайне нудный мужик.
— С покойным
понятно, — уныло пробормотал Иванов. — Данные есть?
— Калиниченко. Пётр Сергеевич.
Сам из Казахстана родом. Алкаш и размазня
по характеру.
— Сожрал его кто —
установили?
— Я же говорил, —
призрак зажмурился, давя в себе очередной порыв сбегать
в магазин за новой банкой. — Нежить.
— Да я не о том... Взялась она откуда?
Мы же ни сном, ни духом...
— Из старых труб,
наверное... Я до конца не понял — шефу некогда
было. По месту определимся.
***
...Искали последнее прибежище
бездомного долго. Как всякий опытный в бродяжничестве человек,
он умело прятал своё жилище от посторонних глаз.
Если бы не Швец с его всепроникающими
возможностями — в жизни бы не догадались
посмотреть за кустом у загаженного, наполовину
разрушенного гаража-самостроя. Там оказалась маленькая, похожая
на люк дверца в тесное подземное помещение
с проржавевшими трубами, закисшими вентилями, между которых
лежала пропитанная зеленоватой, воняющей разложившимся трупом,
слизью куча замызганного тряпья, служившего обитателю лежанкой.