Присмотревшись, Серёга
с удивлением узнал в этом человеке того самого
пузана-кляузника из опорного пункта. Узнал его и мужчина,
едва перевёл взгляд с Маши на подходящих к ней
инспекторов и боярина.
Недокуренная сигарета по-хамски
полетела вниз, физиономия обиженного полицейским произволом
демонстративно изобразила брезгливое презрение, окно балкона
с излишним грохотом захлопнулось. Куривший вроде бы
исчез, однако Иванов был готов спорить на что угодно —
подсматривает. Из комнаты или и не уходил
он никуда — на корточки присел...
Заметил постороннего и шеф,
прекратив расспросы и обводя взглядом округу. Тоже неторопливо
окинул взглядом девятиэтажку, машины, ещё один дом
за стоянкой, перед которым из припаркованного грузовичка
несколько мужиков не слишком умело извлекали различные
пожитки, складывая их перед подъездом под присмотр суетливой
женщины, беспрерывно потирающей от волнения руки. Рядом
с ней, вяло ковыряясь в носу, скучал пацан лет девяти.
Вся фигура мальца, всё его естество отображало вселенскую драму
человека, вынужденного взамен интереснейшего времяпрепровождения
с друзьями терпеть бестолковую возню скучных взрослых. Переезд
переживает, не иначе.
Этим людям не было никакого дела
до странной четвёрки, шляющейся по стоянке. У них
своих дел полно.
Дойдя до Маши, боярин присел,
пощупал пальцами землю, кивнул.
— Ничего, значит...
А на сколько саженей под землёй комнатка спрятана?
— Примерно на две или две
с четвертью.
— Н-да... На погреб
с подполом не похоже. Умышленно укрывали...
Походив немного вокруг кицунэ, шеф
распорядился:
— Домой поезжайте. Ждите. Приду.
И сумку дайте.
Иванов молча протянул требуемое.
Не прощаясь, Фрол Карпович
отправился обратно к разваленному гаражу и кустам,
а Швец трагически, на грани истерики, заметил:
— Что же он про
пиво-то не вспомнил? Лучше бы наорал на меня
сейчас и забыл. Нет, специально паузу тянет, ждёт чего-то...
Не к добру...
Шеф объявился лишь под вечер, когда
все эмоции от найденного помещения с костями успели померкнуть,
уступив место обычной бытовой проблеме — ремонту прохудившегося
крана в ванной, а затем затянувшемуся в ожидании новостей чаепитию.
Даже кицунэ перестала сердиться на неприличное, по её меркам,
происшествие с переодеванием и теперь со смехом вспоминала
комедийность сложившейся ситуации и устроенный у кустов
скандал.