– Здравствуйте, моя фамилия Маркова. Мой сын сейчас у Вас, его готовят к операции, – забежав в приемное отделение, с порога зачастила я.
– Марков…– протянула медсестра, – а когда его привезли?
– Не знаю когда привезли! Час назад, или чуть больше, позвонили из вашей больницы и сообщили, что мой сын в летнем лагере получил травму, сломал ногу, что его готовят к операции и мне нужно дать на нее согласие, – взвилась я, закипая, как чайник.
Медсестра, не обращая внимания на мой поднимающийся гнев, очень спокойно просмотрела свои записи, вызвала дежурного врача.
Если описать кратко итоги моих переговоров с медицинским персоналом – Максима в больнице не было. Звонки главврачу тоже не помогли в поисках пациента.
С трудом понимая происходящее, я набрала номер, сообщивший мне новость о травме ребенка. Вместо ответа, почему-то на английском, мне сообщили, что это специальный номер, рассчитанный только на исходящую связь. Повторила вызов, и снова прослушала тот же текст.
Присев на кушетку, и выпив предложенной медсестрой валерьянки, я попыталась сообразить, что же мне делать дальше.
И тут, наконец-то, мне перезвонил тренер сына.
– Где Максим? Что с ним? Почему Вы не отвечаете на звонки? – кричала я в трубку, на глазах превращаясь в анекдотичную «яже мать». Вот, ей Богу, стыдно до сих пор.
Тренер нашей спортивной школы – человек исключительно закаленный, его воплями разошедшихся в припадке детолюбия мамаш, не проймешь, а потому он очень по-деловому, не уточнив причин моей истерики, отчитался о том, что Максим в лагере, обедает в столовой, после длительной тренировки на дальнем поле. А что на телефонные звонки не отвечал – так не слышал, тренировка шумная.
– А нога? Максим же сломал ногу! – почему-то шепотом задала я вопрос.
– Бред какой-то, что Вы там себе напридумывали? – поразился тренер.
Пришлось пересказывать ему историю со странным телефонным звонком. По ходу рассказа, я несколько раз то ли всхлипнула, то судорожно вздохнула.
Внимательно следившая за моими переговорами медсестра, молча протянула мне мензурку. В ней, судя по запаху, вновь плескалась валерьянка.
Не поморщившись, я залпам выпила.
– Ульяна Владимировна, это, прямо скажем, не мое дело, но мне кажется, что Вы кому-то крепко … перешли дорогу. Иных причин так жестоко шутить я не вижу, – выслушав мой монолог, заявил тренер.