Арчи тут же коротко смеется в кулак:
– Да еще и сравнивал со своим мизинцем.
– Черт, парни, а как же мужская солидарность? – вспыхивает Зандерс.
– А что ты предлагаешь? – вскидывает бровь Джонни. – Следующую вечеринку у костра начать с речи, в которой выразить свое сочувствие Диего из-за размера члена?
– Я имел в виду мужскую солидарность в отношении меня. Кретин. – Зандерс шумно выдыхает. – Почему женщины вечно все портят?
– Так, давай ты не будешь обобщать прекрасный пол, – тут же пресекает его недовольство Джон.
– Прости, Джонни, – вскидывает руки Зандерс. – Я не имел в виду Эрику. Твоя жена – самая прекрасная женщина в мире. После моей мамы, конечно же.
Я усмехаюсь.
– Ой, кто это тут у нас смеется? – пихает меня в плечо друг. – Ты расскажешь, кто та бедная овечка, что решила потрахаться с таким мазохистом?
Арчи поджимает губы, чтобы не заржать.
– Парни, – выдыхаю я, – когда я с вами, у меня такое ощущение, будто я нахожусь в обществе подростков. Нет, ну ладно Арчи, – указываю рукой на брата, – ему двадцать. Но ты-то куда, Зандерс? Еще немного, и ты войдешь в категорию «Шугар дэдди».
Джон начинает смеяться, пока Зандерс закатывает глаза:
– Я не могу быть «Шугар дэдди», кретин. Ведь у меня нет детей.
– Ну, мужик, не у всех «Милф» в порно есть дети, но это не мешает им быть «Милфами», – пожимает плечами Арчи, и все вокруг разражаются хохотом.
Кроме меня, ведь Зандерс прав: мое имя – синоним к слову «душный». Еще лет десять назад я бы с удовольствием поддержал эту беседу, но сейчас просто не понимаю, зачем хвастаться своими похождениями. Это просто секс. Все трахаются.
Да, в пубертатном возрасте я тоже был тем еще кретином и занимался сексом почти так же часто, как ловил волны. Меня все устраивало, ведь я не хотел отношений. Да и о каких серьезных чувствах можно говорить, когда ты подросток?
Но я больше не подросток. И да, я люблю секс, но говорить о нем с тем, кто участия в этом самом сексе не принимает, я не люблю. И не понимаю.
Мой пубертат закончился, когда в двадцать один я вернулся с Уитсандея и встретил Эммелин. Ей не было восемнадцати, а я хотел сделать все правильно, дождаться ее. И определенно не хотел искать ей замену в постели на те полгода, что нужно было подождать.
Мне была нужна лишь она.
Вот только я уехал прежде, чем узнал, каково это – заниматься с ней любовью. А это именно то, что я чувствовал к ней. Я любил ее каждой клеточкой души, а не просто хотел трахнуть ее.