Утопия на марше. История Коминтерна в лицах - страница 32

Новые акценты внешней политики подразумевали поиск новых союзников, способных реализовать их на практике, – Ленина явно не устраивали старорежимные «дипломатические комбинации». Тем более что и советские посланники в Европе почувствовали кардинальную перемену ситуации. До того крайне осторожный Ян Берзин, руководитель полпредства РСФСР в Берне, писал Ленину 2 октября: «Застойное положение кончилось. Война вступает в новую стадию… Теперь больше, чем когда бы то ни было, нужно работать на мировую революцию. Сговор империалистов мы должны предупредить – мы должны немедленно вызывать революцию, где только возможно»[62].

Полпред Иоффе был одним из самых ярых приверженцев участия Советской России в мирной конференции, но, почувствовав перемену настроений, стал подчеркивать, что в его предложении речь идет только о получении бесплатной трибуны для того, чтобы обратиться с революционными призывами к пролетариям всего мира. Признавая отсутствие массового движения, полпред подчеркивал, что судьба империи Гогенцоллернов предрешена: «…разгром Германии несомненен. Это надо понимать не в смысле военного разгрома. Знающие люди утверждают, что с военно-стратегической точки зрения дело обстоит вовсе не так скверно, и что Германия могла бы еще долго вести оборонительную войну на чужой территории, уже не говоря о своей собственной. Могла бы, но не может и не может потому, что не хотят солдаты. В этом именно разгром. По самым достоверным сведениям, все дело в том, что немцы, т. е. германский народ, не желают более вести войны»[63].

Письмо В.И. Ленина Я.М. Свердлову и Л.Д. Троцкому о необходимости созвать объединенное собрание ВЦИК, Моссовета и профсоюзов в связи с грядущей революцией в Германии

1 октября 1918

[РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 7219. Л. 1–2]

В отличие от секретных дипломатических донесений из Берлина советская пресса всячески подчеркивала близость германской революции. Поэтому главным союзником Ленина в новых условиях оказывался не осторожный Чичерин, неоднократно предупреждавший об опасности «забегания вперед», а острый на язык и предприимчивый Карл Радек. Двухчасовой разговор последнего по телефону с Лениным, состоявшийся в первый день октября, завершился полным согласованием позиций.

Приняв решение, Ленин развернул кипучую деятельность. В тот же день он отправил из Горок Свердлову и Троцкому записку, из которой следовало, что остававшиеся в Москве руководители РКП(б) проспали перелом в развитии международной ситуации: «Дела так „ускорились“ в Германии, что нельзя отставать и нам. А сегодня мы уже отстали». Революция в этой стране рассматривалась как дело ближайших дней, а заодно и как кровное дело большевизма: «Все умрем за то, чтобы помочь немецким рабочим в деле движения вперед начавшейся в Германии революции»