Горбачев заслужил себе памятник, который до сих пор поставлен лишь в Германии, не только тем, что он сделал, но и тем, чего он не сделал: он не обратился к насилию ради сохранения власти. Рассказывая о том, что сделал Горбачев, мы сможем опираться на более или менее твердые факты. Но говоря о том, чего он не сделал, нам придется объяснять это индивидуальными особенностями его личности. Поэтому так важны ранние этапы биографии Горбачева, когда черты его личности только формировались, а особенностям было позволено проявляться ярче, чем будет возможно в равняющей всех под одну гребенку обстановке Кремля и Старой площади.
Еще один лист рукописи воспоминаний М. Горбачева с правкой
2011
[Архив Горбачев-Фонда]
Погрузиться в контекст нам помогут фотографии и факсимиле документов, которые у издателей этой книги есть возможность располагать не сплошными вклейками иллюстраций, а по отдельности в соответствующих местах текста. Качество многих фотографий с сегодняшней точки зрения покажется плохим: они были сделаны, когда смартфон невозможно было себе даже представить, фотоаппараты были не у всех, да и канителиться с проявкой пленок и печатью фотографий было не так много желающих. Но именно любительские фото дадут нам почувствовать дух времени, как, впрочем, отразит его, хотя и по-другому, и кондовый советский официоз.
Работая в Международном фонде социально-экономических и политологических исследований им. М.С. Горбачева (Горбачев-Фонде), я с помощью его сотрудников обнаружил множество записей, сделанных Горбачевым и его помощниками от руки, а также машинописных листов с их правкой. Часть из них – такие как рукописные наброски Горбачева к пленуму ЦК, обсуждавшему в конце марта 1988 года знаменитый «антиперестроечный манифест» Нины Андреевой (см. главу 14), или неоконченные заметки к статье, работу над которой в Форосе Горбачев был вынужден прервать из-за августовского путча 1991 года (см. главу 28) – до сих пор не публиковалась. Почерк у Михаила Сергеевича был торопливый и неразборчивый, но кое-что помогла разобрать его бессменная стенографистка Ирина Вагина.
Важны будут не только факты биографии Горбачева, но и более широкий контекст тех времен, в которых он жил и действовал: экономический, политический, международный и, разумеется, социальный: без воссоздания обстановки партсобраний, магазинных очередей, воодушевления искусства 60-х и скептицизма интеллигентских кухонь 70-х мы не поймем, «откуда он такой взялся».