Центральный Комитет КПСС и Совет Министров СССР с прискорбием извещают, что 11 сентября 1971 года после тяжелой, продолжительной болезни на 78 году жизни скончался бывший первый секретарь ЦК КПСС и председатель Совета Министров СССР, персональный пенсионер Никита Сергеевич Хрущев.
Центральный Комитет КПСС
Совет Министров СССР.
Чтобы на похоронах присутствовали не только иностранцы, родственники и друзья, все воскресенье обзванивали всех, кого могли. И Москва пришла с душой проводить Никиту Хрущева, смещению которого радовалась всего несколько лет назад. Тогда бесконечные хрущевские перепады в духовной и политической жизни приносили неуверенность в ряды и номенклатуры, и народа, заставляя желать более предсказуемого руководства. К 1964 году от него устали, потому что он без конца перепрыгивал с одной идеи на другую, ожидая молниеносных результатов. Почти каждую неделю Хрущев инициировал какую-нибудь значимую – может быть, хорошую и важную – реформу, невыполнимую без продуманного плана. Например, в 1960-х его главной задачей стало перекроить всю систему руководства страны, включая установление сроков нахождения у власти, что решительно пресекли его коллеги.
Потом, на пенсии, он сказал: «Россия как чан с тестом. Сунешь руку, достанешь до дна, размешаешь. Вытянешь, и перед тобой опять это нетронутое тесто».
После смерти Хрущева все же оказалось, что действие лучше, чем бездействие. Долгожданное спокойствие брежневского периода уже задолго до застоя начинало покрываться налетом серости и скуки. Няня Мария Ивановна, крестьянка из Орловской области, бежавшая в столицу на заработки от послевоенного голода, на кладбище, легонько дотронувшись до руки Нины Петровны (прабабушка не признавала бурного изъявления чувств), тихо выразила настроение многих: «Душевный был мужик, народ свой любил».
Сергею еще перед церемонией дали понять, что, хотя кладбище номенклатурное, никакой официальной торжественности там не будет. Виталий Курильчик, тогда первый заместитель начальника Управления бытового и коммунального обслуживания Мосгорисполкома, эти похороны курировал. Он узнал о смерти Хрущева от работника ЦК КПСС, деловито позвонившего спросить, есть ли на Новодевичьем трибуна.
«Трибуну надо убрать», – потребовал аппаратчик, опасаясь стихийного митинга. Но Курильчик не мог гарантировать, что и без трибуны митинга не будет. Тогда решили обычных людей вообще не впускать. Директору кладбища Аракчееву (в России не обойтись без символизма; он, говорят, при перезахоронении тела Николая Гоголя украл из могилы сапоги, которые потом во сне по-гоголевски его душили) приказали закрыть ворота и повесить объявление о санитарном дне. Аракчеев также решил убрать подиум для гроба у входа, чтобы сразу несли его к могиле, избегая обычной торжественной церемонии на площадке рядом с воротами. Пригнали и два мусорных самосвала на всякий случай, чтобы блокировать внезапных митингующих.