Николай Байбаков. Последний сталинский нарком - страница 31
Объединение «Востокнефтедобыча» призвано было реализовать решение XVII съезда ВКП(б) об освоении открытого нефтедобывающего района между Волгой и Уралом (оно получило название «Второй Баку»). В состав объединения входили недавно созданные тресты «Башнефть», «Пермьнефть», «Сызраньнефть» и «Эмбанефть».
Но и здесь Байбаков проработал лишь около года. В 1939 году в составе Народного комиссариата топливной промышленности было создано Главное управление по добыче нефти в восточных районах страны вместо объединения «Востокнефтедобыча». И Байбакова назначили начальником этого главка с переводом в Москву. В том же году он стал заместителем наркома топливной промышленности.
Записка наркома топливной промышленности СССР Л. М. Кагановича в ЦК ВКП(б) с просьбой утвердить назначения начальников главных управлений НКТП СССР, в том числе назначение Н. К. Байбакова начальником Главного управления нефтедобывающей промышленности Востока
31 января 1939
Подлинник с результатами голосования членов Политбюро ЦК ВКП(б).
[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1209. Л. 116–117]
Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О составе коллегии Народного комиссариата нефтяной промышленности СССР» (в составе коллегии – начальник Главнефтедобычи Востока Н. К. Байбаков)
12 октября 1939
[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1237. Л. 71]
Осенью 1939-го произошла реорганизация управления топливной промышленностью: вместо единого наркомата были образованы Наркомат нефтяной промышленности и Наркомат угольной промышленности. Первый из них возглавил Каганович, взяв Байбакова к себе заместителем. Как скажет Байбаков в одном из поздних интервью: «А потом меня забрал Каганович».
«Железный Лазарь»
Из всех, с кем ему приходилось работать, включая Сталина, никого Байбаков так не боялся, как Кагановича. Мы это знаем из ответа на вопрос, однажды заданный ему внучкой: «Дед, а кого ты больше всех боялся?»
Лазарь Моисеевич Каганович
1930-е
[РГАСПИ
Кагановича называли «железным наркомом», «железным Лазарем». И было за что. Человек, носивший эти прозвища, не знал жалости и пощады.