Прощайте, милостивый государь. Никто не питает к вам большей склонности, уважения и дружбы – я думаю так вот уже 40 лет.
В апреле 1764 года, после 10 лет совместной жизни, которая на первый взгляд казалась вполне гармоничной, госпожа дю Деффан со скандалом выгоняет Жюли де Леспинас. Она случайно узнает, что та принимает Д’Аламбера и некоторых других друзей в своем скромном жилище за час или два до того, как распахиваются двери ее салона. В назначенное время небольшая группа разделяется и спускается по лестнице, ведущей в спальню госпожи дю Деффан. При ней, ослепшей и состарившейся, они приветствуют друг друга так, будто только что встретились. Узнав, что эту безобразную комедию разыгрывали в течение долгих недель, а то и месяцев, держательница салона приходит в страшный гнев. Глубоко униженная, она не может понять, как Д’Аламбер и другие друзья-философы могли предпочесть ей Жюли, эту незаконнорожденную, эту нищенку. Столкнувшись с тем, что кажется ей непростительным предательством, она ведет себя как женщина из высшего сословия, стоящая на вершине социального могущества. Нижеследующее письмо Вольтеру написано именно в этих обстоятельствах – госпожа дю Деффан выбирает почти полностью умолчать о них, но упоминает о том, что 15 апреля умерла маркиза де Помпадур, с которой она никогда не встречалась лично. Госпожа дю Деффан погружается в меланхолию.
2 мая 1764 года
Я не льщу себя надеждой, милостивый государь, что вы заметили, как давно я не имела чести писать к вам; но если вы по случаю обратили на это внимание, то должны знать причину. Во-первых, президент [Эно] был болен и доставлял мне много тревог. За сим последовали болезнь и смерть госпожи де Помпадур, которые занимали и волновали меня в той же мере, как и многих других, которым это было совершенно безразлично, а следом прибавились домашние печали и хлопоты, поколебавшие мой слабый дух. Я желала несколько успокоиться, прежде чем писать вам.
Ваше последнее письмо (о котором вы, конечно, не помните) очаровательно. Вы пишете, что желаете узнать, о чем я думаю. Ах! Милостивый государь, о чем вы меня просите? Мои мысли сводятся к одной-единственной, очень печальной, ибо, если правильно рассудить, в жизни есть лишь одно несчастье – родиться. Во всем свете нет такого состояния, которое казалось бы мне предпочтительнее небытия. Вы сами, господин де Вольтер, в чьем имени заключено все мыслимое счастье, авторитет, уважение, слава, все средства избежать скуки, вы, который сам себе доставляет все выгоды (понятная философия, которая помогла вам предугадать, что в старости достаток есть необходимость); так вот, милостивый государь, несмотря на все эти преимущества, я убеждена, что даже в этом случае лучше было бы не рождаться, ибо смерть неизбежна, несомненна и так противна природе, что все люди подобны дровосеку