Спустя немного времени вывел он их на лесную проплешину. Велька увидела первой и зажала рот, чтобы не закричать – на проплешине, в самой её середине, скрючившись, лежал израненный мальчишка по виду годков пяти, не старше. Одежонка его была вся изодрана, кое-где на серой холстине алели кровавые пятна. Старуха, увидев, куда привёл мурыс, заохала и поковыляла к найдёнышу.
Наспех его осмотрев, она молвила:
– Живой. Но недолго ему… Успеть бы…
– Куда, бабушка?
– Не кудахтай, – деловито оборвала старуха расспросы. – Бери-ка его, да пошли искать Круг жизни. Времени нет.
Недолго думая, Велька взвалила себе на спину худенькое, почти невесомое тельце и поплелась за Аксиньей. Идти пришлось порядком, и Велька к концу пути сильно устала. Кыш семенил рядом, беспокойно поглядывая по сторонам.
– Слышь… меня вот Велеславой звать. Велькой. А тебя? – пропыхтела Велька, пытаясь понять, жива ли ещё её ноша.
– Фролушка… – чуть слышно прошептал мальчик.
– Ты не бойся, Фролушка, бабушка Аксинья у нас знаешь какая?! Она обязательно тебе поможет! Ты только держись, не уходи, слышишь!
Привела их Аксинья в сосновый бор. В просветы между стволами проглядывала излучина реки, а за кромкой воды снова зеленел лес. Только сейчас Велька поняла, какой крюк они сделали до этого места – их лодочка осталась у того леса за рекой, на который она сейчас смотрела сквозь редкие сосны…
– Нашла! А ну-ка, давай его сюда! – скомандовала бабка, выводя Вельку из оцепенения.
Аксинья стояла на пятачке посреди молодых сосенок, растущих кругом. Рядом с ведуньей в кругу сосен торчал вековой сосновый пень, у которого она и велела положить мальчонку. Вельку она тут же отправила собирать лапник, а сама присела подле найдёныша и стала что-то нашёптывать. Потом, достав из поясного кошеля долблёную ступку, стала в ней перетирать какие-то травы, поминутно роясь в мешках. Полученную буро-зелёную кашицу она, морщась, пережёвывала и накладывала на раны мальчика. Когда Велька натаскала достаточно лапника, Аксинья устроила из него три постели: у пня – для Фролушки, и две – для них с Велькой чуть в стороне.
– Бабушка, а мы тут ночевать станем? – спросила Велька.
– Станем, – эхом откликнулась старуха, кивая на мальчика. – Нельзя уйти нам сейчас от Круга жизни, иначе вот он… нежитью станет.
Велька хотела было костёр запалить, но Аксинья остановила: