Кёко была до слёз рада, что в доме есть человек, с которым можно так душевно поговорить.
Завязав шнурки на пояске, она направилась в соседнюю комнту, где стояло зеркало.
Проходя через столовую, она подумала: «Как же приятно снова быть дома!».
Оказывается, то, что казалось почти исчезнувшим, на самом деле никуда не делось.
Присев перед зеркалом, она увидела, как фиолетовый воротник резко контрастирует с её потемневшим лицом.
«Муж далеко», – с досадой подумала она и встала.
Вспомнилось, как в Париже она каждый день проверяла в трёхстворчатом зеркале, сочетаются ли воротник и кимоно. Теперь эти воспоминания кололи сердце, как зависть некрасивой женщины.
Кабинет Сюдзана был прибран, полки вымыты, в нише стояли хризантемы.
Почерневшая серебряная фольга на свитке, который он когда-то повесил, казалась ей такой же печальной, как и её собственный упадок.
Раздался звук открывающихся ворот, затем со стороны сада появились Киёси и Хидэя, а из прихожи – Хатао и Нацуко.
После того как ушли журналисты, Киёси и Тэру тихо посовещались. Затем Киёси написал на бумаге: «Не принимаем посетителей» и Тэру приклеила её у входа рисовым зерном.
– Сестра, Киёси предложил написать «Не принимаем посетителей» и повесить у входа. Теперь можно не волноваться. Иначе все будут толпиться, а другим неудобно. Брат из Парижа тоже этого боялся.
– Тэру-сан, а мне от него письмо не приходило?
– Нет.
– Правда?
– Он скоро должен вернуться.
– А я думала, уже пришло.
Голос Кёко звучал печально. Она вздохнула, приложив ладонь к воротнику.
Тэру не знала, как её утешить, но вдруг Кёко воскликнула:
– Тэру-сан, если так написать, на нас обидятся!
– Думаете?
– Снимите, пожалуйста. Господин Хатао!
Она позвала Хатао, игравшего на веранде с Мицуру.
– Да? – он сразу подошёл.
– Киёси волновался и написал «Не принимаем посетителей», но мне жалко их. Я их приму. Снимите, пожалуйста.
– Хорошо.
Хатао ушёл.
– Мама, а где наши подарки? – подошёл Такаши.
– Не знаю. Какие вещи пришли первыми? Тэру-сан?
– Только три свёртка. Они в гостиной.
– Потом. Когда всё придёт, я вам раздам.
– Скучно.
Такаши ушёл.
– Брат, подарки ещё не достали, – донёсся до Кёко его голос.
Она вспомнила и принесла две коробки с красками, лежавшие в нише.
– Мицуру, иди сюда.
– Что, мама?
– Эта большая коробка – твоя. Я дарю её тебе.
Развязывая верёвку, она сказала: