– Эврика
– момент всегда подстерегал за углом.
Однако сегодня вечером наконец наступил момент Эврики.
На предметном стекле микроскопическое существо танцевало и пульсировало слабым эфирным свечением. Это была бактерия, одноклеточное чудо, которое профессор Энтони раскопал во время своей последней экспедиции в подвал – своего рода охота за сокровищами, за самыми странными и интригующими образцами. Он назвал это
– Биолюминесцентный Приятель,
– но его коллеги -ученые, скорее всего, назвали бы это
– Сумасшедший Молниеносный жук профессора Энтони.
Смешок сорвался с губ профессора, когда он настраивал микроскоп. Он нашел микроб, излучавший свет – не обычный, греющийся на солнце, а волшебный, светящийся потусторонним свечением. Это было так завораживающе, так красиво, и все же, каким-то образом… так опасно.
– Научное чудо!
– прошептал профессор, его глаза сияли ярче, чем крошечное существо на слайде.
– Ключ к инновациям, меняющим мир… или, возможно, начало моего правления миром!
Высказывания профессора всегда звучали величественнее, чем их практическое применение, и все же они были частью его обаяния. Он был похож на доброжелательного (большую часть времени) ученого с склонностью к драматизму.
Его глаза сузились, подпитываемые честолюбием, которое часто таилось в нем. Если бы бактерия светилась сама по себе, разве не было бы еще более впечатляюще, если бы она могла размножаться, покрывая все вокруг своим волшебным сиянием?
Его мысли метались, пока он набрасывал план. В мгновение ока он представил себе города, кишащие биолюминесцентными бактериями, их здания, купающиеся в неземном сиянии. Он представил себе свое открытие, свое изобретение, освещающее весь мир. И что еще более увлекательно, он представил себя в центре этого ослепительного зрелища – гениального ученого, у которого вся вселенная в руках.
С размаху профессор Энтони схватил пинцет и поправил очки. Пришло время для небольшой генетической модификации, прикосновения научной магии, чтобы ускорить рост Биолюминесцентного Приятеля, распространить его магию… ну, возможно, даже слишком быстро. Он улыбнулся собственной сообразительности и принялся за работу, не обращая внимания на неожиданное приключение, которое собирался обрушить на мир.