Его глаза, увеличенные очками в толстой оправе, были прикованы к чашке Петри, которая излучала мягкое, пульсирующее свечение. Модифицированные бактерии, похожие на крошечные созвездия света, размножались с поразительной скоростью, почти как ослепительный вихрь в ограниченном пространстве.
Профессор Энтони удовлетворенно хмыкнул. Ночной воздух казался наэлектризованным, наполненным новым видом энергии.
– Ах, мои сияющие красавицы,
– пробормотал он,
– ты вот-вот засияешь ярче любых городских огней.
– От волнения он наклонился слишком близко, пипетка в его руке опасно дрожала. Небрежным движением Профессор стукнул по столу, чашка Петри соскользнула с края. Он сделал выпад, неистовый хор
– Нет! Нет!
– эхом отозвалось в похожей на пещеру лаборатории, но его пальцы задели тарелку, рассыпав ее содержимое, как сверкающую звездную пыль, по комнате.
– О боже,
– Профессор Энтони вздохнул, скорее с огорчением, чем в панике, наблюдая, как свет, исходящий от бактерий, усилился.
– Может быть, я немного погорячился…
– Он не совсем понимал, что произошло. Генетически модифицированные биолюминесцентные Приятели, освобожденные из заточения в чашках Петри, поднялись в воздух, как крошечные танцующие светлячки. Они кружились и раскручивались, окрашивая воздух неземным, лучезарным сиянием, превращая стерильную лабораторию в сюрреалистический диско-шар.
От его завораживающей красоты захватывало дух. Сквозь окна просачивался свет, освещая окрестности почти неземным пастельным сиянием, которое было слишком пленительным, чтобы его игнорировать. Он нарисовал на улицах ослепительную картину – тротуары сверкали, как серебряные дорожки, сады превратились в сияющие поля миниатюрных созвездий.
Машины останавливались, водители вытягивали шеи, загипнотизированные завораживающим танцем света над ними. Родители останавливались на своих поздних ночных прогулках, загипнотизированные, смех их детей эхом отдавался на фоне яркого, нового зрелища. Даже стоические деревья, казалось, склоняли свои ветви, приветствуя новое ночное сияние. Весь город был погружен в сказочную, потустороннюю симфонию света, явление, выходящее за рамки обычного ночного неба.
Но среди всего этого великолепия профессор Энтони почувствовал укол беспокойства. Что же он создал? Он не ожидал такого быстрого и драматичного распространения бактерий. Каким будет эффект этого волшебного свечения в долгосрочной перспективе? Он был уверен, что мир не будет оставаться очарованным вечно – вскоре шепот беспокойства и подозрений начнет отдаваться эхом в тихих уголках города. Его захватывающее приключение, сияющее обещание мирового признания превратилось в нечто неподвластное ему.