– Вы слишком много болтаете, Одинцов. – В голосе Хаскина куда-то исчезла вся мягкость, он стал властным, холодным и впервые совпал с ощущением, которое с самого начала вызывал в Рае. – Слишком много для человека с вашим прошлым.
Вэн выпрямил спину и сразу стал выше Хаскина почти на голову.
– А ты знаешь, мне – плевать, – спокойно сказал Вэн и скрестил руки на груди. – Можешь записывать что угодно, доносы строчить куда угодно. Я всю вашу партию, всех ее прихлебателей и твой вонючий комитет видел знаешь где?
Хаскин задержал на Вэне свой уже известный Рае взгляд ядовитой змеи, но внезапно встретил отпор – на побывавшего в переделках летчика-испытателя какие-то детские гляделки не производили должного эффекта. Подождав минуту, Хаскин сморгнул, повел бровями, ухмыльнулся.
– Ну что ж, – со вздохом заметил он, – есть и такие, что не способны оценить все преимущества социалистического общества. Иногда это наследственное…
Вэн рывком поднялся. Смачный звук оплеухи прозвучал в столовой ясно и отчетливо. Хаскину повезло, что это была именно оплеуха, так как если бы Вэн ударил кулаком, то голова полковника рисковала бы просто оторваться от шеи. Все трое мигом оказались в центре внимания двух десятков пар глаз. Хаскин сидел не шевелясь, кажется, не веря в то, что произошло. Ухо пострадавшего пылало, как алый кумач на первомайской демонстрации.
– Приятного аппетита, – вежливо, как ни в чем не бывало сказал Вэн. – Завтрак и правда очень вкусный. Яичница с французским сыром – м-м-м!
Провожаемый взглядами, он размеренно зашагал к выходу.
Хаскин дотронулся до горевшей щеки.
– Хамское поведение. – Пальцы полковника заметно дрожали. – Провести с этим монстром три дня? Не завидую вам, Раиса.
Рае стало неловко от всеобщего внимания и от жуткой нелепости положения, в котором она оказалась. Еще чего доброго подумают, что двое мужчин разыграли прилюдную сцену из-за нее. Только этого ей не хватало! В голове почему-то промелькнули гнусные сплетни, которые обязательно поползут по всему Звездному городку. Она виновато улыбнулась Хаскину, чтобы хоть как-то сгладить неловкость, но, кажется, получилось только хуже.