– Боже… – только и смог прошептать Алексей.
Перед ними лежала гигантская полость, такая высокая, что терялась в полумраке под потолком. Свет, рассеянный, но теплый, струился сверху сквозь кварцевые прожилки в породе. Его хватало, чтобы осветить мир под землей. Мир, казавшийся невозможным.
Пышная растительность покрывала уступы, влажные папоротники колыхались под теплым воздухом. По каменным террасам текли прозрачные ручьи, сливаясь в извилистую реку. Вдалеке летало нечто вроде насекомых – слишком больших, чтобы быть мотыльками, но с такими же светящимися крыльями.
– Это… биосфера. – Элин медленно снимала респиратор. – Устойчивая. Тепло, влажность, фотосинтез – все есть.
– Местами даже тропики не такие густые, – добавил Марко, поднимая камеру. – Это рай, спрятанный под километрами льда.
Алексей не мог оторвать взгляд. Его сердце стучало с новой силой. Вот оно. Доказательство. Не миф, не случайность. А цивилизация, возможно, не прервавшая свою линию с незапамятных времен.
– Смотрите, – указал Туку. – Там, у реки, кто-то есть.
Они увидели фигурки людей – пятеро, одетых в ткани из волокон и шкур, с раскрасками на лицах. Один держал копье. Двое подошли ближе, явно настороженно, но без враждебности.
– Не двигайтесь резко, – прошептал Алексей. – Попробуем говорить.
Туку вышел вперед и произнес короткую фразу на яганском. Люди переглянулись. Один из них, мужчина с седыми висками, ответил. Медленно. С паузами. Словно он доставал из глубины памяти язык, забытый наверху.
– Это яганский, – сказал Туку в изумлении. – Но очень древний. Как будто из старых песен.
Он заговорил снова на смеси современных и старых слов. Постепенно незнакомцы начали понимать. Старший жестом пригласил их идти за собой. Путь вел вниз, к поселению, скрытому между скалами и растительностью.
Поселок состоял из округлых домов, сплетенных из растений и обмазанных глиной. Вокруг – дети, женщины, старики. Все с удивлением и одновременно со спокойствием смотрели на пришельцев. Как будто они были не первыми, кто пришел «сверху».
В одном из домов Алексей и Туку разговаривали с главой поселения, которого звали Тоал.
– Мы – дети Ковчега, – говорил он. – Наши предки пришли сюда, когда верхний мир загорелся и задохнулся. Здесь, под камнем, было тепло. Вода – живая. Земля – добрая. Мы остались.