– Прошу прощенья, госпожа, для оформления завещания нужен документ удостоверяющий его личность. Необходимо навести кое-какие справки, – вмешался в разговор адвокат.
– Валерчик, предоставь Полю свой паспорт. Пускай займется процедурой оформления наследства. Да заполнит декларацию на перевозку некоторых ценных вещей и валюты. Я хочу, чтобы ты уже по приезду на родину чувствовал себя обеспеченным человеком. Завтра мы поедем за покупкой тебе автомобиля, и посетим дантиста. Он вставит тебе два зуба.
Аферист начал благодарить хозяйку за столь щедрый царский подарок, не мешкая, вручив адвокату документ в конверте от письма на имя Голубкова.
Поль с документом удалился.
«Пусть проверяет, липа чисто сработана, а вот машину, наличку и драгоценности на Голубкова оформлять не желательно», – подумал Хилый и обратился к хозяйке:
– Милая тетушка, не стоит себя обременять всякими пустяками. Я могу и дома купить автомобиль, были бы финансы, Лучше открыть на часть валюты банковскую карточку, а остальную часть и золотые украшения в подарок моей жене и дочке я и так провезу.
– Рискуешь, дорогой племянничек, ну, как знаешь. Правда во время отплытия теплохода в обратный путь, насколько я осведомлена, наша таможня в порту не сильно придирается к туристам. По этому вопросу лучше проконсультируйся у Поля.
«Ага, жди, старая карга, буду я с ним любезничать. Завтра получу бабки и нужно скоренько ушиваться отсюда. Проконсультировался я еще на теплоходе у авторитетных туристов. Лучше до отплытия денек на теплоходе перекантуюсь, дальше здесь оставаться опасно, адвокатишка что-то под меня уже копает», – корректировал свои планы Хилый.
На следующий день теткин телохранитель вернулся с паспортом родственничка к ней домой только к вечеру. А убегать без паспорта на имя Голубкова и банковской карточки, не вызывая лишних подозрений, Хилый не решился. Пришлось ждать утра следующего дня.
После завтрака сборы были короткими. Да и все уже было готово к отъезду еще с вечера. Глафира почувствовала себя неважно, на скорую руку попрощалась с племянничком и ушла отдыхать в свою комнату, оставив его на попечительство Поля.
До Монреаля ехали молча. Водитель только один раз взглянул на пассажира, задержав свой взгляд на его шее. Этого взгляда было достаточно, чтобы у отбывающего гастролера упало настроение.