– Ну кто знает, может, и лучше… время вспять не повернешь. – Аглая снова со вздохом взглянула на шаль. – Придумаем, что здесь можно сделать.
Между тем в дом, через открытую дверь, с веранды занесло листья, а на кухне вновь зашелестела бумага. Даниил отломил пирог и выпил молока.
– Глаша, – обратился он к сестре, – а что это ты платком заинтересовалась? В деревню хочешь?
Аглая отвлеченно пожала плечами.
– Да дело такое… – начала она издалека. – Там фермер один знакомый есть. Мы разговорились как-то, когда я за покупками приезжала. Ну и подружились. Он стал в гости иногда заезжать, ко мне на работу, с подарками… с продуктами. А потом я поняла, что не просто так он вроде бы заезжает, да и не совсем мой он человек. Я и сказала, что уезжаю. Не будет меня какое-то время. Думаю, наверное, отвлечется. Там много посетительниц у него обычно на ферме. Подружится с кем-нибудь снова.
Даниил понимающе качнул головой.
– Подумал я просто… Родители, если узнают, что не поехали, скажут, опять только своими делами и занимаемся.
– Аха, – вздохнула Аглая, и взгляд ее упал на шаль. Она аккуратно ее свернула и прижала к себе, будто что-то необъяснимо важное, давно забытое и сокровенное.
Утром третьего дня, на восходе, от того момента, как получили письмо, Даниил с Аглаей явились на станцию, что располагалась в конце города, о чем и писал дед Мирон. Даниил, как и положено, был в теплом тулупе, а Аглая обернулась в вязаную шаль. Они стали ждать возницу, который должен был отвезти их в гости, к деду Мирону, в деревню, которую трудно найти на карте.
Даниил запахнул покрепче тулуп и всмотрелся в самую даль дороги, уходящей к лесу. Аглая потерла руки от еще не ушедшей ночной прохлады и подняла голову к светлеющему небу с надеждой на согревающий солнечный свет. До восхода солнца было все же еще далеко, а возница, про которого писал им дед Мирон, так и не ехал.
– Шаль довязала? – поинтересовался Даниил, увидев аккуратно завязанный бантик из шерстяной нити на том месте, где заканчивался рисунок у платка.
– Довязала, как смогла, – ответила Аглая. – Зато смотри, как я обернулась шалью. Словно по древнему обычаю! – И Аглая радостно сделала круг вокруг себя, потом остановилась, то ли вдохнула, то ли выдохнула, и снова закружилась. Она все больше и больше кружилась и смеялась, приговаривая что-то, о том, как ей становится теплее. В этой своей радости Аглая протянула руки брату, но неожиданно веселье прервал довольно слышный скрежет колес. Она остановилась и, выдохнув, увидела большую телегу, запряженную лошадью. Наверху сидел возница в тулупе и из-под большой мохнатой шапки с удивлением на них смотрел.