– Мам, – однажды сказал Юра, – а можно, чтобы мы каждое лето вот так ездили? Все. Вместе.
Маша улыбнулась:
– Если ты вырастешь и привезёшь с собой свою семью – я буду только рада.
– Обещаю, – кивнул Юра.
Вечером они вышли гулять всей компанией.
Шли по тихим улицам, держась парами.
Амалия фотографировала двери старых домов. Нина несла на плече соломенную сумку. Маша и Игорь шли чуть позади – в полном, крепком молчании, которое бывает только у тех, кто прошёл многое.
Так и прошли дни в Краснодаре – не как отпуск, а как пауза, в которой можно было просто жить.
Без спешки. Без новостей. Без «нужно».
Только «хочу». Только «рядом». Только «сейчас».
Во второй день пребывания в Краснодаре, когда вся компания вышла на рынок за фруктами, они увидели у палатки с абрикосами трёх женщин, которые оживлённо спорили, при этом не переставая угощать покупателей мёдом.
– Я тебе говорю, Таня, этот инжир переспел! – возмущалась одна из них, полная, с хитрым прищуром.
– Люба, не порть людям настроение, инжир – как раз! – отмахивалась вторая, звонкая, быстрая, с челкой, как у актрисы.
– А мне кажется, у нас гости! – улыбнулась третья, та самая Валя, у которой семьи Маши и Павла снимали дом. – Подходите, родные!
– А вы все тут вместе работаете? – удивился Юра.
– А как же! – ответила Таня. – Валя нас организовала. Мы тут при лавке, а она при доме.
– А Люба при порядке, – хмыкнула Валя.
– При ворчании! – добавила Таня и подмигнула детям.
– Зато я вам потом скажу, кто из вас оженится первым! – проворчала Люба. – У меня интуиция срабатывает на расстоянии.
– А у неё срабатывает даже будильник, когда ещё никто не просыпался, – подхватила Таня. Так началась их дружба.
Каждый день, проходя по рынку или возвращаясь домой, кто-то из семьи Маши останавливался у той самой палатки.
Валя приносила домашние пирожки,
Таня рассказывала анекдоты и пела громко под радио,
а Люба притворялась, что всем недовольна, но каждому клала в пакет лишнюю грушу «за просто так».
– Вы, наверное, думаете, что мы тут сплетни разводим, – как-то сказала Таня.
– Ага, – вставила Люба. – Мы тут целую жизнь варим, как варенье. Только аккуратно, чтоб не пригорело. Однажды вечером Валя пришла к Маше и сказала:
– У меня ощущение, что мы не просто вас сдали жить. Мы вас как будто впустили в своё прошлое. И оно… снова заиграло.