– Вы доктор Соколова? – голос был тихим, чуть замедленным. – Я слышала, что вы… тоже получили результаты.
Елена кивнула. Не нашлось слов.
– Анна Волкова. – Женщина протянула руку. Рукопожатие было слабым, но уверенным. – Хантингтон-Плюс. Семь лет… ну, раньше было семь. Сейчас, наверное, пять с половиной.
Время между ними стало густым, как вода.
– У меня тоже, – выдавила Елена. – Хантингтон-Плюс. Семь лет.
Анна улыбнулась – грустно, но тепло.
– Сестры по несчастью. – Она отложила журналы. – Знаете, странно… До диагноза я боялась встретить кого-то с таким же приговором. Думала, это будет невыносимо. А теперь… – она замолчала. – Теперь рада. Есть кто-то, кто понимает.
Елена смотрела на трость.
– Симптомы уже начались?
– Да. – Анна проследила за ее взглядом. – Хотя по расчетам «Вердикта» до них еще пять лет. Но… – она слегка пожала плечами. – Мое тело, видимо, не умеет читать прогнозы.
В коридоре повисла тишина. Елена чувствовала, как внутри нее что-то сжимается.
– Когда это началось?
– Через год после теста. – Анна говорила спокойно, как о погоде. – Сначала просто… неловкость. Ронять вещи. Спотыкаться на ровном месте. Я списывала на стресс. – Она замолчала. – Потом равновесие стало хуже. А потом… – она показала на трость. – Эта подруга.
Елена почувствовала, как холод поднимается по позвоночнику.
– Врачи что говорят?
– Что это ранняя стадия. Что такое бывает. – В голосе Анны не было горечи – только усталость. – Что я должна готовиться.
Елена смотрела на нее и видела себя. Через год. Два. Пять.
– Работаете еще?
Анна покачала головой.
– Была финансовым аналитиком. «Была» – подходящее слово. – Она снова улыбнулась той же грустной улыбкой. – Сначала меня отстранили «временно» – из-за нарушений концентрации. Потом предложили «добровольно» уволиться. Для моего же блага, понимаете. Чтобы я могла «сосредоточиться на лечении».
– Семья?
– Была. – Анна повертела обручальное кольцо на пальце. – Муж продержался восемь месяцев после диагноза. Детей у нас не было… теперь я понимаю, что это к лучшему.
Елена слушала, и каждое слово резало, как лезвие.
– Он… не смог принять?
– Он пытался. – В голосе Анны не было осуждения. – Но представьте: вы женитесь на здоровой, успешной женщине, а через несколько лет смотрите, как она превращается в… это. – Она кивнула на свое отражение в зеркале напротив. – Он говорил, что любит меня. Но любил меня прежнюю.