Всякий раз, когда я отдавала мужу деньги, он вносил сумму в тетрадку, которая осталась еще со школьных времен дочери, затем складывал купюры в коробку из-под обуви и убирал ее в ящик своего прикроватного столика. Когда коробка наполнялась, муж ездил в Гушаньчжэнь («Уединенный горный городок»), чтобы положить деньги в банк. Пару лет назад он врезал в ящик замок. Муж объяснил, что замок нужен для защиты от воров, а не от меня, но ключ от ящика так мне и не дал. Я не стала просить ключ – побоялась, что он обвинит меня в том, что я ему не доверяю.
Муж сказал, что деньги, которые я зарабатываю, принадлежат не мне, а нашей семье. Мне было все равно, кто зарабатывает деньги и чьими их считать, поскольку я была согласна с тем, что деньги должны принадлежать семье. Однако я чувствовала бы себя чуть получше, если бы в нашей семье я была не единственным человеком, который приносит деньги в дом. Я была бы рада, если бы муж проявил немного ответственности. Впрочем, меня бы устроила и благодарность.
Мужу нравилось критиковать меня и отпускать едкие замечания обо мне и моей работе. Но почему он сам никуда не устраивается? Мы вместе потеряли наш источник дохода, но я довольно быстро нашла для себя занятие. Если он не может зарабатывать, как мужчина и глава семьи, то лучше бы ему заткнуться и перестать обвинять во всем женщину.
Дочь вновь прислала СМС с вопросом, когда же я приеду в Шанхай. Неужели она так хочет, чтобы я приехала? Я понимала, что будет неправильно, если я этого не сделаю. Я не говорю, что мне нравится зарабатывать на жизнь плакальщицей, но деньги для семьи очень важны. А в таком современном городе, как Шанхай, в плакальщицах давно никто не нуждается.
На самом деле я не могла отказать дочери – меня все еще мучили угрызения совести от того, что из-за моей работы над ней издевались одноклассники. Я стремилась загладить перед дочерью вину за те слезы, которые она пролила в школе. Перестану ли я когда-нибудь чувствовать себя перед ней виноватой?
С тех пор как я стала работать плакальщицей, я не была ни у кого дома, за исключением собственного брата. Он жил в Далунчжэне, то есть в «Большом драконьем городке», примерно в десяти километрах от нашей деревни. Несколько раз в год я ездила к брату в гости навестить нашу маму. Раньше она жила с нами, но после того, как мы отправили папу в дом престарелых, переехала к брату.