Платье легко слетает вниз, вынуждая мою кожу пылать. Соски заостряются и выпирают вперед, не закрытые сейчас абсолютно ничем. А между ног наливается тяжесть, которая заставляет меня рвано выдохнуть, которая становится еще ощутимее, стоит яркому алчному огоньку в глазах Давида пугающе сверкнуть.
– Опустись… – его голос отчего-то становится таким хриплым, что это странно отдается во мне. Волна мурашек проносится по спине, и я снова с шумом выдыхаю воздух. – Руки на пол.
Давид заставляет меня принять неприличную грязную позу, и я чувствую, как против воли жаром наполняется между ног.
– Помнишь, что я сказал тебе тогда, Рада?
Сознание отказывается воспринимать реальность. Зато подбрасывает яркие воспоминая из прошлось.
– Да, – мой голос тоже непохож сам на себя. – Мне придется просить… – отвечаю на вопрос, не веря, что произношу все вслух.
– Тогда ты знаешь, что нужно делать.
Рада
Не могу поверить в то, что происходит.
Давид хочет, чтобы я… попросила? Умоляла его сделать это со мной?
Все нутро противится.
Кровь закипает сильнее, заставляя мое тело буквально пылать от жара, а щеки предательски краснеть.
Разве я смогу сказать такое?
Попросить?
Хотя, чего уж там?! Я уже стою перед ним на четвереньках, как какое-то животное. В грязной неприличной и ужасно унизительной позе.
Мотаю головой, пытаясь как-то вернуться в реальность. Но помогает слабо. Ерзаю на месте и ткань трусиков елозит по чувствительному местечку у меня между ног.
И я понимаю, что хочу большего. Пульсация меж складочек становится ощутимее. Низ живота сжимается болезненным спазмом. Но эта боль сладкая. Она порождает там же приятное томление, предвкушение чего-то острого, грязного, порочного, захватывающего дух.
Еще никогда со мной не было ничего подобного.
Рвано выдыхаю и чуть продвигаюсь вперед.
Давид сидит прямо передо мной. Его ноги широко разведены, а поза расслабленная. Бугор между ног будто пульсирует и, кажется, становится еще больше. Крупнее. Опаснее.
– Иди сюда, Рада. Я помогу.
Давид чуть склоняется вперед и манит меня рукой. Различаю его крупную сильную ладонь с выпуклыми надутыми венами. Она манит меня. Странным, невероятным образом.
И я медленно, осторожно, все еще борясь сама с собой совершаю еще пару движений ей навстречу. Это дается с трудом, но, в то же время, все тело жаждет продолжения.