– Сегодня пятнадцать лет, как её нет, – сказал он, не глядя на меня. – Знаете, Бриэль… Она бы вас очень полюбила. У вас глаза такие же – будто сразу видят всё.
Мне не нашлось, что ответить. Только мягко улыбнулась и поправила его плед.
Часы тянулись, как мёд.
Я зашла в ординаторскую, подписала истории болезни, просмотрела назначения, сверилась с графиком. Бумаги – это был мой способ зацепиться за рутину. Если контролирую хотя бы документы – значит, всё ещё существую не как вещь.
Около шести я открыла шкафчик, переоделась, сложила всё в сумку. Привела в порядок волосы. Провела помадой по губам, чтобы не выслушивать что выгляжу как серая мышь. Лицо в зеркале было спокойно-отстранённым. Таким я научилась его делать.
Почти семь.
Время ехать домой.
А внутри – глухой, мерзкий ком.
Не хочу туда. Не хочу этого ужина. Этой роли. Этой клетки.
Но всё равно пошла.
Потому что, если не вернусь вовремя – звонок. Потом второй. Потом холодное лицо. Потом крепкие пальцы на запястье.
А значит – нужно ехать.
Нужно быть «женой».
Двор утопал в полумраке. Фонарь возле ворот мигал, будто тоже хотел исчезнуть. Я заглушила двигатель, но не вышла сразу. Просто сидела в машине, руки на руле, пальцы побелели от напряжения.
Вдох. Выдох.
Дом. Как сцена, где каждый вечер – один и тот же спектакль.
Открыла дверь и вышла. Сумка на плече тянула вниз, словно вместе с ней я несла собственную усталость.
Ключ щёлкнул в замке.
Я переступила порог – и сразу ощутила запах алкоголя. Виски, крепкий, резкий. Смешанное с его одеколоном.
Он был дома.
– Милааяя, вот и ты… – голос раздался с глубины гостиной. Я даже не успела снять пальто, как он появился в дверном проёме.
Рубашка расстёгнута до груди, волосы чуть растрёпаны, глаза мутные, но весёлые. Опасно весёлые.
– Почему так долго? – Он пошатывался, но подошёл быстро.
Сделала шаг назад, не успев снять пальто.
– Рабочий день, Антонио. Как обычно. – Голос был сухой, ровный. Я заранее знала: любые эмоции – как спичка в бензин.
– Ты красивая сегодня, – пробормотал он, приближаясь. – Такая строгая, хмурая… ммм, как я люблю.
Он обнял меня, руки сразу скользнули к пояснице и сжали крепче, не давая шанса выбраться. Слишком крепко. На грани боли.
– Не сейчас, ты пьян… – Я хотела остаться спокойной, но голос дрогнул.
– И что? Зато честный. – Он прижался губами к моей шее. – Ты моя. Хочу тебя.