Цена моего «Да» - страница 24

Шрифт
Интервал


Я кивнула. Без слов.

И вышла.

Хлопнула дверь, и мне не хотелось оборачиваться, только прижала сумку ближе к себе и направилась ко входу.

Кафе было почти пустым – утро буднего дня, кто-то торопился за кофе навынос, кто-то сидел с ноутбуком у окна.

Он уже ждал.

Мой брат.

Теренс был младше меня на 5 лет, но внешне мы были как две капли воды.

Он сидел в углу, в самом светлом месте зала. Вся его фигура говорила: “Я беспокоюсь”.

Когда он меня увидел, лицо его сразу потеплело. Он встал и обнял. Крепко, по-семейному, как будто держал не сестру, а её разбитые кусочки.

– Привет, Бри. – Голос был тёплый, родной.

Я прижалась к нему, ненадолго.

Мы сели. Я обхватила чашку с капучино, просто чтобы согреть ладони.

Он смотрел на меня слишком внимательно. Я чувствовала, как его взгляд буквально сканирует каждую черту – от щёк до запястий.

– Ты похудела, Бри, – тихо сказал Теренс, отставляя чашку. – Сильно. Раньше у тебя были щёки… А теперь только тень от тебя осталась. Ты ешь вообще?

Я попыталась улыбнуться, но в ней не было ни капли тепла.

– Теренс… пожалуйста, не начинай.

– Я начинаю, потому что вижу. Твои глаза… как у человека, который каждую ночь спит по два часа. У тебя кожа бледная, ты будто сдулась. Сколько ты так ещё выдержишь?

Я отвернулась, уставившись в окно.

– Всё нормально. Работа, семейная жизнь… сам понимаешь.

Он усмехнулся – криво, безрадостно.

– Не надо, Бри. Я не идиот. Вижу, как ты сейчас живёшь. И мне страшно за то, во что ты превращаешься.

Мои пальцы сжались вокруг чашки.

Я чуть слышно выдохнула.

– Напомни, кто сделал так, что у меня вообще не было выбора?

Он замер. Словно я ударила.

– Бриэль…

– Нет, Теренс. Я выходила за Антонио не от любви. А потому что тебя могли посадить. Потому что мужчина, который умер, – у него были дети. Потому что ты был пьян. Потому что мама с папой дрожали как дети перед ним. А он… просто предложил свою цену.

Он не ответил. Только сжал зубы, будто от боли.

– Я каждый день вспоминаю, как ты не могла на меня смотреть в ту ночь.

Я кивнула, почти усмехнулась.

– А теперь ты спрашиваешь, почему я выгляжу плохо? Почему у меня потухшие глаза? Потому что я живу в долге. Внутри клетки. Уже почти 5 лет. И не знаю, как из неё выбраться.

Теренс потёр лицо ладонями. Медленно, с выдохом, как будто стирал с себя вину, но она всё равно оставалась.