Мы сидели вокруг костра, притягивая друг друга теплом, которого не было в этом мире, где всё стало чужим и неприветливым. Мы молчали, понимая, что не стоит говорить о том, что было раньше, когда жизнь казалась простой и полной. Но вот эти маленькие моменты, когда, несмотря на войну, мы ещё могли обменяться чем-то человеческим – эти мгновения становились чем-то священным.
Я помню, как мы иногда находили маленькие запасы, что-то отложенное, что не успели съесть до всего этого кошмара. Мама всегда говорила, что хранить сладкое – это не просто вкусно, а важно, чтобы поддержать дух. Но теперь эти конфеты, эти маленькие радости стали чем-то огромным, как далёкая мечта, которая вот-вот исчезнет.
Кате я отдала последнюю конфету, ту самую, что хранила всё это время. Мы давно перестали смеяться и шутить, но в её глазах была благодарность, а ещё – благодарность за то, что она хоть что-то получила. Я знала, что она ждала этого момента, как ждут спасения. Она никогда не просила. Она просто смотрела на меня, как будто знала, что я не оставлю её голодной.
Конфета была маленькая, но для нас она была как целый кусок счастья. Я осторожно развернула её и положила в её руку, ощущая, как она затрепетала от этого жеста. Она не сказала ни слова, просто сжала её в ладони, а потом, тихо пряча, спрятала в кармане.
Но я знала. Мы все знали. Это была не просто конфета. Это была часть того, что мы могли сохранить в себе. Мы обменивались этими крохотными кусочками жизни, как если бы в них была вся наша любовь, весь тот мир, который мы потеряли. Сколько радости давала эта маленькая сладость, несмотря на всё, что происходило вокруг. Мы научились ценить даже такие мелочи, потому что знали: это не просто вкусняшка. Это была наша привязанность, забота, готовность поделиться тем, что у нас есть, даже если это совсем немного.