Характер у него был вспыльчивый, но руководство ценило его опыт и хорошие показатели. Роман Дмитриевич владел по-настоящему уникальными навыками: умел запускать «Союзы» без половины инструкций, утверждая, что они «только мешают». Легко определял неисправность двигателя на слух: «Если свистит не так – значит, трындец». В его личном деле была запись: «Склонен к несанкционированным решениям», что на языке кадров означало – нормальный мужик. Поэтому его не разжаловали, а предложили возглавить перспективный, но далёкий во всех смыслах проект – «Полярный старт».
Жена Исаева бросила его после того, как он принёс домой деталь от «Протона». «Ты сказала, что нужно что-то полезное!», – оправдывался он, когда женщина закатила скандал.
Его пятнадцатилетняя дочь думала, что папа работает на метеостанции, но однажды увидела фото в газете с подписью: «Очередной провал на «Полярном старте». К таким вещам инженер относился философски: ракеты как люди. Если слишком много думают – взрываются.
«10 килограммов, 500 граммов! Повторяю, 500 граммов!» – резко зазвучало из громкоговорителя аэропорта. Неизвестно откуда появились два человека в военной форме, они молча подошли к мужчине, чей багаж только что прокатили по ленте досмотра, прихватили его за руки и повели туда же, откуда вышли сами – в неизвестность. К новым правилам провоза красной икры (разрешено вывозить не более 10 килограммов), привыкли не все.
Исаев слушал, как люди рядом с ним возмущенно бухтели, ходили по воздушной гавани с телефоном в руках, пытаясь поймать заветный сигнал.
«Да чтоб вас!», – причитала одна из дам. Большая меховая шапка то и дело падала с её головы, пот стекал на глаза. Возможно, делу бы помогло, сними она тяжёлую шубу из евражек.
Эти животные стали дико модными, когда на Чукотку начали приезжать московские модельеры и дизайнеры, «открывая» этот регион для модников со всего мира. Ушлые китайцы быстро поняли, куда дует ветер и стали заменять евражек на других грызунов.
К слову, арктических сусликов как-то и не сильно отстаивали: пока «зелёные» боролись за носорогов и белых тигров общество почему-то решило, что spermophilus не такие уж и редкие. К тому же довольно надоедливы и привязчивы. Тут Исаев мог бы и согласиться.
Один из таких сусликов зачастил прибегать к космодрому: учёные, инженеры, пилоты, да, собственно, все, стали его подкармливать. Особо животному полюбился блок связистов. Те потчевали тундрового гостя лучше других: давали тушёнку из сухпайка, яблоки, которые и сейчас в самом отдалённом регионе страны – на вес золота. Дошло до того, что они поставили суслику возле входа собачью миску. Страх у него быстро исчез. Он спокойно подходил к блоку. Потом мужики перенесли миску внутрь: ел оттуда. Имя не давали. Дашь имя – привяжешься, а здесь этого не хотели. Многие с космодрома – приезжие, выполнив работу – уезжали на большую землю.