Но она нет, она не забыла ту, первую любовь, невинную и чистую, хрупкую и печальную, хотя… Были мгновения, когда, казалось, что всё случилось. Помнишь, как вы с ним шли из школы и под дождь попали? И как стояли на пустынной автобусной остановке под навесом, и он дыханием согревал твои озябшие руки? Дождь прекратился, и, оба смущённые, побежали по лужам домой.
Потом его увезли в другой город. Ничто не случилось, словно ничего и не было. И правда, ничего не было, но воспоминания остались… Как его звали? Неважно, всё неважно. С тех пор прошло пятнадцать лет, позади институт, семь лет уже как работает в издательстве. С Андреем пять лет… Странно, но тот далёкий мальчик вспоминается нередко, нет-нет да и напоминает о себе то дождиком весенним, то птичьим пением, то парусником на горизонте. А об Андрее никогда не думает, если он сам не позвонит. Почему так? Пять лет думала, что любит Андрея, а потом однажды утром сказала себе, что любви не было и нет. Собралась по-быстрому и уехала на другую съёмную квартиру. Почему? Сама себе не может объяснить. Сердцу не прикажешь – мудрая присказка. А прикажешь, всё равно оно, сердце, не послушает. Душа не отзовётся, сердце не встрепенётся…
Размышления прервал гудок автомашины под окнами. Господи, забыла! Так это же Зоя, подружка, приехала, чтоб вместе поехать к бабушке в деревню, недалеко от Домодедово, и там, на берегу реки Рожайки, в детство вернуться. В школьные годы летние каникулы проводила у бабушки. Выскочила на балкон и крикнула подружке:
– Зойка, я сейчас! Прости, завозилась дома.
– Пять минут! И всё. Уеду. Поторопись, Граня.
Не уедет Зоя, не уедет, будет ждать. Но любит точность. Сама никогда и нигде не опаздывает. Учитель русского языка. Вместе в университете учились. После университета Зоя без раздумий в школу пошла работать, а она подалась в издательство. С детства обожала книги рассматривать и читать. Вот и стала редактором. Много книг прошло через её руки. Всякие бывали. Такие, что сама зачитывалась. И такие, что вряд ли кто их когда-либо до конца дочитывал. Хотя к тексту не придерёшься. Всё точно и выверено, но повествование такое скучное и монотонное… Издательство частное, ему всякие писатели нужны, но редактировать некоторых мука несусветная. Есть такие, что редактуру на дух не приемлют. А тексты бывают забористые, что без правки да обрезки никак не обойтись. У любого писателя нутро тщеславное, больше или меньше тщеславия, но оно есть у всех. Некоторые ещё и обидчивые, не любят, когда правишь их опусы. А другой на вид суровый и угрюмый, а лирика у него тонкая и светлая, такой и сам просит, чтоб построже к его текстам относились.