Я взял снимок. На нём была запечатлена группа людей в форме НКВД. Все с одинаково жёсткими лицами. В центре стоял мужчина, которого я сразу узнал, – Валентин Кротов. Он улыбался. Улыбался широко, почти счастливо.
– Эта фотография сделана в июле 1938 года, на каком-то праздновании. Я предполагаю, что именно тогда ему и вручили в качестве подарка эти самые запонки. Видите, какой довольный?
– Ещё бы, – пробормотал я. – Сотни «раскрытых» дел.
– Да, – Аркадий Вениаминович тяжело вздохнул. – Только не дел, а жизней. Читайте, – он протянул мне ещё один листок.
Я взял его.
15 ноября 1937 года совместно с комендантом Ленинградского УНКВД Безгубой Андреем Петровичем, прокурором Кобыльским Виктором Николаевичем и народным судьёй Александром Добродомовым принял участие в исполнении приговора (расстреле) в отношении 12 человек.
3 февраля 1938 года в Ленинградской тюрьме № 1 УНКВД совместно с комендантом Ленинградского УНКВД Безгубой Андреем Петровичем и инспектором 8-го отдела Ленинградского УНКВД Ревякиной Анной Васильевной принял участие в исполнении приговора (расстреле) в отношении 6 человек, затем ещё 33 человек.
К концу дня 3 февраля 1938 года принял участие в исполнении приговора (расстреле) в отношении как минимум 46 человек в этот день, в том числе и Мясина-Колбасина Антона Георгиевича.
Я молчал. Смотрел на листок, но видел лишь чёрные закорючки, похожие на мёртвых насекомых, – смысл отказывался проникать в сознание. 46 человек. За один день. Руками троих. Я почувствовал, как во рту появился привкус металла, как от старой монеты.
– Но знаете, что самое интересное? – Аркадий Вениаминович наклонился ко мне. Его голос стал тише, почти заговорщицким. – В конце того же года с Кротовым что-то произошло. Что-то, что изменило его поведение.
– Что вы имеете в виду? – спросил я, чувствуя, как позвонки на миг превратились в цепочку ледяных кубиков.
Аркадий Вениаминович, пошелестев листками бумаги, достал ещё несколько документов из папки.
– Смотрите. Вот отчёты о делах, которые вёл Кротов с января по август 1938 года. – Он разложил бумаги передо мной. – Краткое содержание, так сказать. Видите? Практически все заканчиваются признаниями обвиняемых, суровыми приговорами, высшей мерой. А теперь взгляните сюда.
Он рядом положил другие документы.