Мне все казалось, что Богдан одумается и вернется. Скажет, что был дураком, а все его слова – ничто иное, как гнев, за который сейчас ему очень стыдно.
Но после нашей встречи в ресторане вся надежда в моей душе сгорела дотла.
Да и мама… она не понимает до конца. Не знает Богдана настолько, насколько он знаком мне. Каким вспыльчивым и жестким он может быть.
Наверное, я должна быть ему благодарна, что тогда, год назад, он просто меня отпустил, пожилая больше никогда не видеть.
Ночью я очень долго не могу уснуть.
Где-то нужно срочно достать деньги.
Времени на поиски новой работы у меня нет. А коллекторы здорово напугали. А правдивость их угроз мне совсем не хочется проверять.
Перебираю разные мысли в голове. Ситуация патовая. Мне не найти денег за неделю. Никак. Если только, правда, продать что-то? Квартиру? А где жить тогда? На оставшиеся деньги от продажи хватит разве что на малюсенькую комнатку в общаге.
И тогда я понимаю, что у меня нет другого выхода, кроме как пойти к Богдану. Просить, а, может быть, даже умолять, чтобы он вернул меня в свой ресторан.
Даша
Утром чувствую себя немного зомби. Так и не смогла уснуть. Еще и дочка капризничала. Часто просыпалась.
Вот не зря же говорят, что ребенок чувствует эмоциональное состояние мамы. Тогда, получается, своим беспокойством я делаю плохо и Сашеньке, а мне бы очень этого не хотелось.
А, значит, вывод какой? Нужно быть сильной. Если и не для себя, то ради дочки.
– Я бы хотела, чтобы все было иначе, – прижимаю к себе дочечку и глажу ее по пушистой головке. – Твой папа он… он оступился, но Богдан не плохой человек. Я это знаю.
Не удается удержать слезу.
Быстро смахиваю ее, чтобы не расплакаться совсем.
Быть сильной! Обязана быть сильной!
Но как же это сложно, черт возьми!
Каждый день я качаю на руках свою доченьку, так сильно похожую на Богдана. Никакие тесты не нужны.
И как тут забудешь? Как избавишься от образа человека, которого не можешь выкинуть из мыслей? Особенно, когда рядом его малыш?
Вот и у меня не получается.
Сашенька… такая красавица у меня. Разрез глаз как у папы. А когда хмурится, принимает такой серьезный вид, что еще больше становится папиной копией. Мимолетного взгляда достаточно, чтобы унять все сомнения – моя Сашуля дочь Богдана.
Маленькая розовощекая малышка – мой личный антистресс. В заботах о ней забываю все печали. Хочется тискать ее и ласкать. Прижимать к себе и наблюдать за тем, как малышка старательно сосет молоко из моей груди, поглаживая при этом ручкой, как бы в благодарность.