Больше всего я боюсь, что, рассказывая эту историю, выставлю маму в неприглядном свете – холодной, равнодушной, эгоистичной. Возможно, в каких-то поступках она действительно такой казалась. А может, и была – мне трудно быть объективной. Но я знаю и другую Аннушку. Противоречивую. Щедрую. Добрую. Милосердную. Ту, которую ценят, которую хочется защитить, которая не оставляет равнодушным.
Именно такой я постараюсь показать её на этих страницах, хотя боль ещё слишком свежа, а обида не хочет отпускать. Но я уверена: обида пройдёт, и злость, и разочарование – как только мама сделает то, о чём я прошу её в письме.
P.S. Мама мне так и не позвонила.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ПАПА. СССР
Глава 1. Особенная семья
Необычность.
Понятие, стоящее за этим словом, появилось в моей жизни рано, даже раньше самого слова. И красной нитью проходило через неё все эти годы.
С детства я ощущала: моя семья, её история, мои родители – они не такие, как все. Их характеры и судьбы меня удивляли, завораживали. Я росла с убеждением, что наша семья особенная, а в чем-то даже уникальная.
Сидя за письменным столом, я вчитывалась в страницы «Королевы Марго» Дюма и невольно представляла их героями романа. Но могла ли я тогда знать, что однажды мне придётся рассказать их историю не как приключение, а как свою боль?
Ты открываешь их свидетельства о рождении и читаешь: его место рождения – Баку, Азербайджанская ССР, её – Сант-Аман, Франция. Ищешь на карте, где это.
«Ух ты!» – думаю я, впервые осознавая, насколько это необычно. Особенно Франция. Спрашиваю у мамы: «Ты что, нерусская?» Она улыбается и качает головой. Потом, с лёгкой досадой, говорит, что бабушка с дедушкой могли бы остаться во Франции после окончания войны, но не захотели. И мечтательно добавляет: «Тогда я была бы француженкой…».
Ты идёшь с папой на рынок, а он вместо привычного «Здравствуйте» вдруг говорит горластому продавцу арбузов и дынь:
– Салям-аллейкум.
«Ну и ну!» – зачарованно смотрю, как он легко переходит на чужой язык, с видом знатока постукивая костяшками пальцев по полосатому боку огромного арбуза. Они долго беседуют, и я дергаю отца за руку. Продавец угощает меня какой-то сладостью, видимо, чтобы задобрить.
Ты смотришь в своё собственное свидетельство о рождении и удивляешься: Владивосток, Приморский край. Снова заглядываешь в огромный атлас – так проще искать, чем на карте.