, возвышавшейся перед главным входом в Палаццо Веккьо.
Когда карета выехала на площадь, отовсюду послышались приглушенные голоса. Люди один за другим оборачивались, пока вся толпа не уставилась на герб, красовавшийся на дверцах кареты.
«Медичи? – слышала Кэт их шепот, проходя мимо. – Папа вернулся?»
Словно в ответ на этот вопрос, занавески великолепной кареты распахнулись, отодвинутые той же рукой, сверкавшей драгоценными камнями. Теперь в окне не видно было озабоченных хмурых лиц – взгляду толпы предстал мужчина, облаченный в пурпур и золото, с добрыми глазами и снисходительной улыбкой.
«Но ты же сказал, что он из рода Медичи, – чуть раньше в тот же день возразила Кэт. – Как он может быть папой, если он тоже Медичи?»
Взгляд, которым Джио одарил ее, ясно говорил, что столь глупые вопросы задают лишь малолетки, а у десятилетних, как Джио, нет времени на малышню.
– Моя возлюбленная Флоренция! – провозгласил папа Лев X, он же Джованни Медичи. Его голос разнесся над толпой. – Я вернулся домой!
Реакция была мгновенной. Площадь взорвалась радостными криками, люди толкались, пробираясь вперед, чтобы получше разглядеть карету. Кэт позволила людскому потоку увлечь себя дальше, отвратительный запах, исходивший от ее правой руки, прокладывал ей дорогу в толпе.
К тому времени, как Кэт добралась до первых рядов, гвардейцы в синей форме дома Медичи принялись оттеснять людей от кареты. Однако они не обратили внимания на Кэт. Кому интересна девчонка, затесавшаяся в толпе напирающих взрослых?
– Я польщен вашим теплом и любовью, – воскликнул папа. Его голос разнесся над площадью. – Мой дорогой кузен заверил меня в вашем гостеприимстве, но совсем другое дело – наблюдать его лично! Не поприветствуешь ли ты свой народ, Джулио?
Рядом с папой в окне кареты замаячил изящный силуэт. Однако он не торопился выбраться из тени. Папа закатил глаза.
– Сам кардинал Медичи приветствует вас.
Пожилая женщина в серой шали сумела подобраться к окну кареты.
– Ваше Святейшество! – прокаркала она, потянувшись к руке папы. Кэт увидела, как тот с отвращением бросил взгляд в глубину кареты, на своего угловатого спутника. А затем отпрянул от старухи, торопливо осенив ее крестным знамением.
– Благодарю вас, – вскричала старуха. Она отпрянула от окна, по ее щеке скатилось несколько слезинок.