Он привез нас с собой, всех троих, и, насколько я знаю по бабушкиным рассказам, моя мама жила с ним и с Банни в фермерском доме и работала вместе с ними на нашей маленькой торговой точке. Наряду с пирогами и початками кукурузы она продавала (или пыталась продать) свои хипповские изделия: расписанные вручную рубашки, макраме и украшения из подобранных на улице природных материалов.
Банни рассказывала, что Тенадж – благослови ее Боже, – изо всех сил старалась влиться в фермерскую жизнь, но не смогла. Она никому здесь не нравилась, никто не проявлял ни капли радушия по отношению к ней. «Она была милой девушкой, творческой и талантливой», – говорила мне Банни, – но никто не хотел покупать ее яркие изделия». Никто не приглашал ее на кофейные посиделки. Весь городок был на стороне Мэгги.
Втайне Банни, наверное, тоже была на стороне Мэгги. Тенадж – уж явно не та жена, которую Банни хотела бы для своего сына. У бабушки были свои представления о правильной жизни, и Мэгги им соответствовала больше мамы. Но Банни однажды сказала, что для нее главное, чтобы сын был счастлив. Если у него есть жена и дети, то она готова принять его выбор и постараться найти в этом что-то хорошее. Ей не хотелось потерять сына и внуков лишь потому, что он полюбил не ту женщину.
Но добропорядочные жители Пембертона в штате Нью-Гемпшир оказались не столь великодушны. По их мнению, Мэгги – как землячка Роберта Линнеля – имела на него больше прав, чем какая-то посторонняя девица из числа хиппи, и никто в городке никогда бы не принял эту девицу как жену Роберта. Присмотревшись как следует к этой незваной гостье, жители Пембертона единодушно решили, что с Тенадж Роберт явно ошибся. Хотя им искренне жаль нас, малышей… все же это досадная неосторожность. Да и Роберта жаль. Такой славный парень, и его окрутила какая-то вертихвостка. «Ему надо одуматься» – так они говорили.
И, как мне кажется, он просто сдался. Спасовал перед общественным мнением. Эта история стара как мир: если бы я писала роман о его жизни – и, возможно, когда-нибудь и напишу, – я бы сказала, что он сам отказался от женщины, которую и вправду любил, а заодно и от мечты быть свободным и жить искусством, музыкой и яркими красками. От него ждали, что он будет фермером, и он стал фермером.
Так что неудивительно, что вскоре родители разошлись, и мама забрала нас с Хендриксом обратно в Вудсток. Позже случилась великая битва за то, чтобы вернуть нас к отцу, но это уже совсем другая история.