Когда Элис добежала до океана, мать уже сбросила платье и оставила его на песке. Хотя дождь не ослабевал и было плохо видно, Элис заметила мать среди волн. Та заплыла так далеко, что виднелась бледным пятнышком в воде: то окуналась, то выныривала, и резво загребала руками, словно участвовала в заплыве. Прошло много времени, и она выплыла на мелководье и стала громко что-то кричать волнам, а те вынесли ее на берег.
Элис накинула на плечи мамино платье, как шкуру, и принялась выкрикивать ее имя, пока ее голос не ослабел. Но Агнес, кажется, ее не слышала. Она поднялась с песка голая, измученная, запыхавшаяся. Увидев ее наготу, Элис замолчала. Дождь проливался на них сплошной стеной. Тоби выл и тревожно бегал по берегу. Элис не могла отвести взгляд от тела матери. Ее поразил вид ее беременного живота: она не думала, что он такой большой. Вокруг живота расцветали синяки, они покрывали ее тело, как морские лишайники, которыми поросли прибрежные скалы; спускались от ключиц к рукам и ребрам, бедрам и внутренней части ног. А Элис все это время считала, что шторм утих. Как же она ошибалась!
– Мама, – заплакала Элис и попыталась утереть слезы и дождь. Но это было бесполезно. Зубы стучали от страха и нахлынувших эмоций. – Я испугалась, что ты не вернешься.
Мать Элис словно ее не видела. Ее глаза расширились и потемнели, их окружали пучки слипшихся ресниц. Она долго смотрела перед собой невидящим взглядом и наконец моргнула и заговорила:
– Я знаю, что ты испугалась. Прости. – Она аккуратно взяла свое платье с плеч Элис и натянула его на мокрое тело. – Пойдем, зай, – сказала она. – Нам надо домой. – Агнес взяла ее за руку, и вместе они пошли по песку под дождем. Элис сильно дрожала, но дала себе обещание не выпускать руку.
Через несколько недель, накануне того дня, когда она прочитала про феникса, Элис с матерью работали в саду и высаживали горошек и тыкву. На горизонте заклубился черный дым.
– Не волнуйся, зайчонок, – сказала мама, взрыхляя землю для овощной грядки. – Это фермеры жгут поля. Они делают это нарочно.
– Нарочно?
– По всему миру крестьяне жгут поля перед новым севом, – объяснила мама. Элис сидела на корточках и пропалывала взрыхленную землю. Услышав, что сказала мать, она не поверила своим ушам. – Это правда, – кивнула мать и оперлась о грабли. – Сжигают старые растения и деревья, чтобы освободить место для новых. Контролируемые пожары снижают риск лесных.