– Видишь ли, – сказал он хриплым голосом, – обычно, когда Герберт развешивает бельё на верёвке, я пою ему песни. Но ты же слышишь – я простыл и потерял голос. И мы подумали, что ты мог бы спеть вместо меня.
– И это вся работа? – удивился Геркулес. – Петь песню?
– Хорошую сушильную песню! – уточнил Герберт. – Ты ведь такие знаешь?
Вообще-то Геркулес не знал ни одной сушильной песни. Но он решил, что сможет сочинить её.
– Хорошо, – сказал он. – Я готов.
– Прекрасно! – обрадовался Герберт. – Тогда начинай, а я буду развешивать вещи.
Майк забрался в пустой цветочный горшок, чтобы спрятаться от ветра, а Герберт поднялся на маленькую стремянку, чтобы развешивать одежду.
Геркулес набрал побольше воздуха, раскинул руки и запел:
ВЕТЕР ДУЕТ СИЛЬНО,
СОЛНЦЕ ВЫСОКО,
МОКРАЯ ОДЕЖДА
ВЫСОХНЕТ ЛЕГКО!
– Браво! – сказал Герберт, вешая трусы.
Геркулес продолжал:
СКОРЕЙ ЖЕ ПРИНЕСИТЕ
ПИРОГ И МОЛОКО!
И МОКРАЯ ОДЕЖДА
ВЫСОХНЕТ ЛЕГКО!
– Это лучшая песня из всех, что я слышал! – прохрипел Майк из цветочного горшка.
Геркулес пел дальше:
ПОЮ Я И ТАНЦУЮ
НА КРЫШЕ ВЫСОКО,
И МОКРАЯ ОДЕЖДА
ВЫСОХНЕТ ЛЕГКО!
Геркулес пел, ветер дул, Майк хлопал, а Герберт развешивал бельё – наволочки, брюки, рубашки, майки, трусы, свитера, кардиганы, носки. Геркулес всё пел и пел.
НОСКИ?!
Геркулес уставился на бельевую верёвку. Герберт развешивал на верёвке три ЗЕЛЁНЫХ носка. Всего три!
– Герберт, – перестав петь, сказал Геркулес, – ты случайно не терял зелёный носок?
Герберт вытащил изо рта прищепку и повернулся к Майку.
– Сейчас, когда ты об этом сказал, я вспомнил, что, возможно, потеряли, да, Майк? Помнишь тот день? В парке ты снял носки, чтобы поплавать в утином пруду, и оставил один носок под кучей листьев.
– Я помню, да-да, – ответил Майк тихо, прикрыв глаза чешуйчатой лапой, и шёпотом добавил: – Было так неловко идти домой в трёх носках.
– Ну надо же! – воскликнул Геркулес. – Кажется, это я нашёл его! Я думал, что это никому не нужный носок. Я использую его как копилку.
Майк удивлённо посмотрел на Геркулеса.
– Как копилку? Мой носок?
– Прости, пожалуйста, – вздохнул Геркулес. – Я сейчас сбегаю за ним.
– Не надо, не надо, – возразил Герберт, просияв. – Давай признаем, Майк, что минус один носок – это минус одна стирка.
Он слез со стремянки. Верёвки теперь были завешаны одеждой, а корзина для белья пуста.