– Герр Шульц, – сказал врач, – я подозреваю, что у вас рак желудка. Поезжайте в Ганновер. Там хорошая больница «Зилоа централе». Они поставят точный диагноз и сделают вам операцию.
Шульц врачу не поверил. Он вообще почти не выезжал из города, только иногда на важные футбольные матчи. Туда он ехал в большой группе, где все были друзьями еще со школы или приятелями по работе. Он знал в лицо всех жителей города и среди своих не был застенчив, тем не менее уезжать на чужбину опасался. Дни шли, а он мучился болями и почти не ел.
Воскресенья Шульц обычно проводил с семьей сестры. Гулял с ними по набережной Везера, потом у них обедал, а вечером вместе со свояком и племянниками смотрел по телевизору бокс. Когда он пропустил пару таких посещений – не было аппетита, да и слабость одолевала, – в воскресенье его сестра Матильда, не довольствуясь обычными телефонными звонками, пришла к нему сама. Она ахнула и расплакалась, увидев Адольфа. За последний месяц он страшно похудел и вообще внешне изменился.
Матильда была решительной женщиной. Она метнулась домой, собрала вещи, велела мужу по утрам отводить младшего в сад, а у старшего проверять каждый день тетрадку по арифметике и вернулась к Адольфу. Наутро они выехали автобусом в Ганновер. Диагноз подтвердился. Шульца заставили проглотить кишку и взяли через нее пробу из опухоли, заполняющей его желудок. Сомнений не оставалось. Врач сказал, что спасти может только операция. Матильда снова заплакала, но взяла себя в руки и потребовала встречи с профессором. Через три дня их принял главный онколог «Зилоа централе». Он был дружелюбен и охотно объяснял детали. Сказал, что опухоль неопасная, если вовремя удалить желудок. Называется она лимфомой. В отличие от более страшных видов рака, эта после операции почти никогда не возвращается, и, если соблюдать строгую диету, герр Шульц сможет прожить еще многие годы. Надо будет только есть понемногу мягкую или жидкую пищу, и можно потребовать от государства признания инвалидности и солидного пособия. Тут Матильда по-настоящему ужаснулась. Она представила, что Адольф до конца жизни будет питаться жидкой овсянкой и решила, что ему лучше умереть.
– Умоляю вас, герр профессор, – сказала она, – нельзя ли без операции?
Профессор побарабанил пальцами по столу и ответил: «Мы не верим, что без операции можно излечиться, но в некоторых больницах считают, что при этой болезни помогает облучение. Мой хороший приятель Зелиг Тохнер в Иерусалиме таких больных лечит без резекции желудка. Если желаете, я могу позвонить ему. Но я лично никакой ответственности за результат на себя не приму. Помните, это ваше собственное решение!»