Сестры Маргери и Виктория стояли у колонны, откуда открывался лучший вид на танцующих. Их смех был лёгким и искренним, они переглядывались, обсуждая происходящее. Они радовались за сестру, видя, как её лицо светится от счастья. Но Виктория не могла удержаться от мыслей о Дэниэле Эриа. Его загадочный образ вновь и вновь всплывал в её сознании. Его улыбка, искренняя и чуть лукавая, преследовала её, заставляя сердце биться быстрее.
Когда на паркет вышли Элизабет и Дэниэль, внимание Виктории словно приковало. Их появление было эффектным: Элизабет в алом платье с длинным шлейфом, а Дэниэль с неизменной элегантностью в каждом движении. Они двигались, как единое целое, и их танец казался почти театральным. Виктория пыталась скрыть свои чувства, но взгляд, который они с Дэниэлем обменялись, был неподдельно искренним. Она почувствовала тепло на своих щеках, осознав, что не может скрыть своей симпатии. Элизабет же, казалось, была слишком увлечена своим партнёром, чтобы замечать эти невидимые искры.
Тем временем оркестр начал играть более быстрый и динамичный вальс, что добавило ещё больше энергии и оживления в зал. Гости смеялись, кружились и наслаждались каждым моментом этого магического вечера. Атмосфера бала была наполнена эмоциями, от радости до лёгкой меланхолии, и каждый гость, включая сестер и их спутников, чувствовал, что этот вечер оставит след в их сердцах.
Танцевальный зал вновь погрузился в музыку, каждый аккорд которой будто бы рисовал новую главу этой незабываемой ночи. Элизабет с лёгкой улыбкой посмотрела на Викторию, передавая ей нечто большее, чем просто приветствие – намёк, поддержку, возможно, даже лёгкое чувство соперничества, скрытое в глубине её взгляда. Дэниэль, заметив смущение Виктории, ответил ей дружелюбным кивком, который, казалось, говорил: "Я тебя вижу, и ты важна".
Виктория стояла, словно околдованная этим моментом, но её сердце отозвалось ускоренным ритмом, когда Дэниэль подошёл ближе. Его шаги были уверенными, каждое движение будто бы подчёркивало его природное обаяние и грацию. Маргери, наблюдавшая за происходящим, сдерживала волнение, а Виктория чувствовала, как мир вокруг неё словно замер, оставив только музыку и их двоих.
– Миледи, разрешите пригласить вас на танец? – произнёс он, его голос был мягким, но полным скрытой силы. Протянутая рука была жестом не только приглашения, но и нежности, обещания какого-то нового мира, к которому Виктория едва решалась прикоснуться.