По воскресеньям он встречался с Генри. Деми так и не рассказал ему, что видел, как Инфицированные разорвали его отца и пустил пулю ему в лоб, но это было не страшно. Софи тоже не призналась Маркусу в том, что сделала в метро. Деми вспоминал об этом как об очередной вещи, которая их связывала. У них были схожие секреты; они оба совершали ошибки, но причиной всех его промахов было бездействие. Когда в голову лезли воспоминания о первой встрече с Разумной в лесу, Деми высовывался из окна и ждал, когда дрожь пройдёт с холодным ветром. Если бы тогда он быстрее расправился с больной, всё могло бы сложиться иначе. Уже ничего нельзя было исправить, но Деми не мог перестать думать о том, как бы сложились их жизни, если бы тогда он оказался смелее.
Улицы Центра всегда тянулись слишком долго. Деми не нравились ни такси, ни общественный транспорт, потому что они сокращали то время, что он мог потратить на дорогу. Добираться пешком приходилось несколько часов, и Деми надеялся, что череда высоких домов никогда не закончится. Он не знал, чем ещё занять свою жизнь – в ней остались лишь воскресный бар с Генри, походы к психиатру и ночёвки с Лили и Маркусом. Они навещали его так часто, что в прихожей давно поселились их тапочки. Иногда Деми смотрел на них и не мог понять, кому они принадлежат. После всего выпитого алкоголя память начинала его подводить.
От проезжающих мимо машин гудело в ушах, а кричащие с балконов люди казались предсмертным воем стонущих домов. Деми часто путал свет фонарей у магазинов и лавочек с огнём, а пытаясь сбежать от него валился на землю и прикрывал голову. Ему никогда не удавалось уйти далеко; иногда он хромал, но сам не знал зачем, ведь после пули на бедре осталась лишь выпуклая царапина. Для боли не было причин, но старая рана напоминала ему о Софи. А ещё о Генри.
Он часто ломал себе голову, предполагая, что бы с ним было, если бы он встретил Софи раньше. Пока люди с приторно сладким смехом проходили мимо, Деми вспоминал старшие классы. Тогда у него уже была Сэм, но он позабыл бы о ней тут же, как увидел Софи. Ей удалось бы привлечь его внимание, окажись она из именитой семьи. Представляя её в школьной форме, Деми пытался улыбаться, но у него ничего не выходило. Он никогда бы не узнал об именах родителей Софи, потому что она привыкла добиваться всего самостоятельно. Нет, в старших классах Деми прошёл бы мимо неё, потому что ничего бы не слышал о её семье. Они могли встречаться в коридорах сотни раз, но никогда не посмотрели друг на друга.