Её тело должно быть таким, как положено. Не вызывающим, но достаточно зрелым для того, чтобы в ней видели человека, достойного стать преемником своего отца. Походка – плавной, но не медленной. Фигура – подтянутой, но естественной. Щёки – не краснеющими от холодного воздуха. Уши – не торчащими из-за волос. После пяти часов на публике лоб не блестит от пота. Поры узкие. Ногти подстрижены. Все заусенцы убраны. Простуды не существует. Слёз не существует. Ненужных эмоций не существует. Чувств тоже. Нет ничего, что нельзя видеть публике.
Но этой ночью ей привиделся сон. Странный сон, лишённый всякого смысла, потому что обсудить его было не с кем. О нём не рассказать даже мелким газетам, собирающим сплетни. Возможно, она могла бы позвонить Деми и выложить всё как на духу, и тогда он бы её выслушал. Нет, невозможно, потому что этот сон был о нём. Даже после того, как для жителей Ньюэры его не стало, её мир продолжал крутиться вокруг него.
Она видела, как кто-то душил его, когда он был ещё совсем мальчишкой. Чёрные кудрявые волосы разметались по полу, когда неизвестный ударил Деми головой об пол. Его затылок взмок от крови, а тёмные глаза замерцали от выступивших на них слёз. Лицо побагровело от натуги, и Деми крепко зажмурился, не решаясь смотреть на того, кто пытался лишить его жизни. Щёки залила пунцовая краска. Чёртов подлец ещё смеет краснеть, плакать и глотать воздух. Ей это было не позволено. Её бы давно осудили. Нет, окажись она в его положении, у неё не возникло бы и мысли, что удушение можно пережить без непроницаемого спокойствия.
Совсем немного, и его погубят. С ним расправятся без свидетелей, после Деми останется лишь небольшое пятнышко крови на старательно натёртом полу. Знакомая обстановка. Где-то она уже видела этот идеально выложенный паркет. Ах да, точно, в том самом доме, где были навязаны все её оковы.
Деми стал совсем плох. Он не пытался отбиться и с терпением выжидал, когда его прикончат. Ни криков, ни удивления. Казалось, Деми успел смириться со своей кончиной. Он давно подозревал того, кто стиснул руки на его шее.
Незнакомец поднял глаза и посмотрел в зеркало. Спутавшиеся волосы и заплывшее гневом лицо. Она встречалась с этим безумным взглядом и раньше – он возникал в те редкие детские дни, когда нервы сдавали, и контролировать себя не получалось. Это была она. Деми больше не дышал, а на её губах играла усмешка. Победа. Деймос Медчер больше не был для неё помехой.