– Отклонение в ноль запятую не так ужасно, как гипоксия и прочие прелести, поджидающие при родах. Но хуже всего паникующий врач, нервирующий пациентку. Так что я выписываю тебе успокоительное, – твердо произнес Дарен.
Он вынул из ящика бутылку виски и с грохотом поставил на стол.
Тревор хмыкнул. Прямо на стуле он подкатил к Дарену.
– Когда свяжемся с Землей, уточни, есть ли у них беременные. Единственная задачка, которую я не в состоянии решить, – с досадой произнес Тревор. – Надо что-то делать с приростом населения в бункерах. Или никто не встретит нас.
– Если проживем здесь три или четыре поколения, то – да. Вполне вероятно. Будем надеяться, что сможем вернуться раньше.
Тревор откинул волосы со лба.
– Не зовите меня в ближайшие пару часов. Я хочу пробежаться.
– Как скажешь.
В фитнес-зале не было иллюминаторов. Одну стену занимали жидкокристаллические панели, по которым зациклено крутилась запись с многолюдной улицы мегаполиса. По авеню ехали автомобили, желтые такси, автобусы. Из дверей станции метро выходили люди. Они пересекали проезжую часть по пешеходному переходу и исчезали за углом. Кое-кто останавливался и заглядывал в «окно». Такая манипуляция сознанием была необходима для эмоциональной разгрузки.
Тревор провел пальцем по щеке молодой женщины, которая поправляла волосы, глядя в «окно». Кристаллы под давлением смешались переливом нефтяного пятна. Гудчайлд размял шею, закинул на плечо полотенце и прошел к беговой дорожке.
Больше всего он любил именно бегать. Всегда считал себя марафонцем, избегал поднимать веса. На работе Тревор вел проекты, рассчитанные на десятки лет. Когда «Ковчег» подойдет к финишной черте, не знал никто. Тревора это не пугало. Времени предостаточно: с капсулами для сна жизнь команды и пассажиров будет очень долгой.
Через жужжание ленты и топот ног до слуха Гудчайлда донесся шум. Он повернул голову вправо и скрипяще стиснул зубы, увидев Шеметова у стойки с гантелями. Шеметов поймал его взгляд и махнул рукой – этот дружелюбный жест вызывал тошноту.
– Аня попросила принести гантели.
Гудчайлд сошел с дорожки и содрал полотенце с ручки, вытер пот, скопившийся над бровями.
– Не больше трех килограмм.
– Спасибо.
Тревор следил за ним краем глаза, пока тот не скрылся за дверью, и осклабился в гримасе ярости. Сущее наказание видеть мужа той, в кого до сих пор влюблен. Пилот НАСА. Герой. Идеальный отец. Тревор видел его как улыбающегося идиота в военной форме, который даже не подозревает, какое сокровище ему досталось.