– Инстинкты сильнее сознания.
– Ты хочешь сказать…
– Я ничего не хочу сказать, – перебил он. – Я лишь говорю, что оттуда никто не возвращается таким, каким был.
День 5.
Я начал с баз. Старые архивы, публичные и закрытые. Сеть уже стерла большую часть сведений о Зоне, но кое-что уцелело: удалённые письма, сообщения на военных форумах, зашифрованные чаты тех, кто «видел границу».
В одном из таких чатов всплыло имя: Лотер.
Без фамилии. Только: «Если хочешь выжить хотя бы час – найди Лотера».
Кто-то добавил: «Он торговал "Якорем". Если жив – он твой единственный шанс».
Имя звучало, как легенда. Я провёл трое суток, собирая крохи: списки уволенных военных, старые медицинские протоколы, подпольные каналы снабжения.
Он был аптекарем в военном коридоре до блокировки.
Когда всё рухнуло – исчез.
Но одна деталь зацепила.
В списке поставок для эвакуационной группы Z-9 было его имя. А ещё – адрес в списке складских переселений: Индустриальный сектор 7, “пункт переработки D”. Я выехал.
Там пахло ржавчиной и перегаром.Я блуждал по темноте, пока не вышел к двери с выбитым глазком. Стучал трижды. Никто не открывал. Хотел уже уйти – как заскрипел засов.
Лотер.
В халате с засохшими пятнами, сутулый, как будто несёт на себе не возраст, а годы вины.
– Ты один?
– А кто ещё сюда пойдёт?
– Дураки. Или отчаявшиеся. Иногда – оба сразу. Заходи.
Он не задавал вопросов.
Словно всё давно знал. Или просто больше не хотел ничего знать.
– Ты ищешь “то самое”, да?
Он достал кейс. Открыл. Внутри – ампулы.
Густая, холодная синева, переливающаяся в тусклом свете.
– Это то, что останавливает превращение. На время.
– Что за превращение?
Он посмотрел на меня устало.
– Ты ещё не знаешь. Но узнаешь. Якорь – не лекарство. Это просто повод не потерять себя с первого шага.
– Сколько держит?
– Первый час – чисто. Потом галлюцинации, сны наяву, внутренние диалоги. С каждым уколом ты становишься всё меньше собой.
– И всё равно используют?
– Альтернатива хуже. Поверь.
Он передал мне две ампулы.
Я заплатил. Не спросил цену. Просто отдал всё, что было.
На выходе встретил девушку в комбинезоне с выгоревшей эмблемой – что-то армейское, но стертое до дыр.
– Думаешь, найдёшь что ищешь?
– Надеюсь.
– Там все надеются. Только никто не возвращается.