Однако уже через секунду он открыл глаза и жалобно затянул: «Отряд не заметил потери бойца и песенку эту допел до конца…»
Ага, прикалывается, значит жив. Владимир Владимирович тем временем выкатил глаза белками наружу, поднял вверх бесконечно длинные конечности, полежал секунду в позе дохлого таракана, подёргался, сложил «лапки» и жалобно пропищал:
Юношу стального поколенья
Похоронят посреди дорог,
Чтоб в Москве ещё живущий Ленин
На него рассчитывать не мог!
И под наши истерические всхлипывания умер уже по лошадиному, вытянув загорелую шею и откинув голову набок.
– Постойте, это же Егор Летов, его строки про бойца, мне кажется, вы потерялись во времени.
Да нет же, какой Летов, хотя свою аллюзию, актуалочку, на текст «Гренады» он создаст всего через пару лет. Это Михаил Светлов, даже не спорь. Разбуди меня ночью и напой, а я отвечу: «Яблочко-песня» на стихи Михаила Светлова, музыка Берковского. Нам смыслы под кожу загоняли. Но…
– "Новые песни придумала жизнь, не надо, ребята, о песне тужить", так?
Ого, да ты в теме. Именно так. А мы и не тужили, переврали наполнив полу-эротическим смыслом «Гренаду» и тут же затянули балладу о Щорсе, красном командире. Ты уже усвоила, – наше «потерянное» поколение чтит вождей, хотя и презирает. Ну а Щорс, тот же мем, чтоб ты представляла. Он повёл Красную Армию на борьбу с Белыми, и ура, наши победили. Но не навсегда, как мы через несколько лет узнаем. Поищи, песня героическая, строевая.
«Голова обвязана, кровь на рукаве, след кровавый стелется по сырой траве… Эх, по сырой траве!» – пели мы хором, этапируя Вовку в медпункт. А работа…
Да Щорс с ней!
– Простите, что снова перебиваю, но я не нахожу в вашем рассказе Елены. Ведь я связана именно с ней, но как раз её-то и нет.
Конечно, нет. Пока мы горбатились в поле, эта мажорка грела кости на Золотых песках покрываясь нежно-золотистым загаром. Не то, что мы, краснокожие жилистые колхозники с облупленными носами.
Вот только после Вовкиного умопомрачения мы на работу забили, вспомнив изящное французское слово саботаж. Саботажжж… превращает поле в пляж. Нас так же ежедневно вывозили в поле, мы расстилали на грядках мешковину и загорали. И, представляешь, никто нас за это не расстрелял. Даже вымпел дали, почётное третье место.
Опять я сбилась… просто пытаюсь в деталях вспомнить, когда и как в неё проникла эта