Мой телефон снова разразился птичьей трелью.
– А может, это что-то личное? – спросил заинтригованный происходящим Перчин. – Вы ответьте.
– Простите, ради бога, Денис Александрович… – вспыхнула я. – На работе не может быть никакой личной жизни!
– Вот как? – удивился шеф.
– Так и никак иначе!
Перчин помолчал, разглядывая мои старенькие, но очень удобные босоножки, а затем сказал:
– Марьяна Игоревна, я хотел с вами поговорить о…
Мой телефон снова зазвонил, и я, уже порядком издёрганная, подняла палец, останавливая его, и рявкнула в трубку:
– Слушаю!
Перчин вздрогнул и потёр высокий лоб, явно обескураженный моим поведением. Откуда ему было знать, что и мои нервы уже на пределе?
Собственно, на этом можно было и закончить аудиенцию, но я как дура продолжала стоять посреди его кабинета и отвечать на вопросы совершенно незнакомого мне мужчины:
– Да, это Марьяна Игоревна Шестакова! Что? Кто? Зачем?.. Д‑да, конечно. Поняла…
Выключив телефон, я судорожно перевела дыхание.
– Вы закончили? – спросил Перчин. – Я могу продолжать?
– Я закончила и всё понимаю, Денис Александрович. Вы совершенно правы. Эта работа не для меня.
– Может, вы позволите мне самому озвучить свой текст? Между прочим, я готовился.
Я кивнула, тем временем пытаясь переварить только что услышанное по телефону.
– Обычно я не беру людей с улицы, – начал он издалека. – Но Катерина уверила меня, что…
При других обстоятельствах я сказала бы ему о том, что ничто – ни пожар, ни наводнение, ни вообще любые природные и житейские катаклизмы не способны вывести меня из строя и заставить покинуть боевой пост. Что я буду продолжать наращивать мощь и умения, но сейчас вдруг осознала всю бессмысленность своих надежд.
Он что-то говорил, а я никак не могла сосредоточиться на его словах.
Более того, я должна была признать окончательно и бесповоротно, что будущего рядом с шефом у меня не будет. А страдать изо дня в день от невозможности открыться в своих чувствах к нему, то ещё наказание. Думать о нём и изнывать от желания, случайно касаться, подавая кофе или бумаги на подпись, вздрагивать от его низкого голоса и краснеть от случайного взгляда – всё это одновременно окрыляло и низвергало меня в пучину мучительной безответной страсти.
Для него я – случайный человек. Откуда ему знать о том, что вот уже год я являюсь его безмолвной тенью. Перчин красив, успешен и талантлив, а я – всего лишь неустроенная молодая женщина, которая возомнила, что может соперничать с более подходящими ему кандидатурами.