– О… конечно…
– В понедельник сможете?
– Хорошо, я постараюсь.
Теперь телефон зазвонил у Перчина. Он приложил аппарат к уху, затем прикрыл его ладонью и быстро сказал мне:
– Давайте обо всём поговорим в понедельник? Я кое-что подыскал для вас…
«Например, место уборщицы», – кивнув, усмехнулась я и вышла.
До обеда я распаковала и разложила все папки и файлы, но договор с Козлевичем как в воду канул. Из кабинета Перчина доносились обрывки телефонных разговоров: шеф ругался, договаривался, смеялся и увещевал.
Я заказала эти чёртовы кофейные капсулы и два кулера с питьевой водой, записала несколько клиентов, сверившись с рабочим графиком дизайнеров, и приняла ещё одну доставку. Мои мысли неслись словно конфетные фантики, подгоняемые ветром, а я бежала вслед за ними, пытаясь поймать и сложить их в собственный карман.
Всё это время я думала о том, что сказал мне по телефону человек, назвавшийся следователем Черёмухиным. Мне необходимо было приехать в Бабаево и явиться в городской Следственный отдел. Но вот зачем? Неужели нельзя было сразу сказать, что от меня нужно?
То, что случилось со мной несколько лет назад, не имело ничего общего с привычным и объяснимым с точки зрения здравомыслящего человека. Но обстоятельства говорили об обратном.
Интересно, остальных тоже вызвали? За пять лет мы ни разу даже не созвонились и не списались. Произошедшее разделило наши жизни на до и после, и каждый справлялся с этим сам по себе. Уж я, во всяком случае, точно.
– Марьяна, у вас всё хорошо?
Я вздрогнула, когда услышала голос Татьяны Васильевны.
– Да, конечно.
– А мне кажется, что нет, – прищурилась она. – Наблюдаю за вами весь день. Витаете где-то. Влюбились?
– Нет, что вы! – Я сдвинула брови, принимая суровый вид, и стала перекладывать бумаги с места на место. – Глупость какая.
– Так уж и глупость, – хмыкнула Татьяна Васильевна и поправила модные очки. – У вас как раз такой возраст, когда…
Я подарила ей свой самый строгий и честный взгляд. Не о чём тут говорить, у Перчина есть своё «солнышко», а у меня есть он. Чисто гипотетически, конечно.
Мне нужно было как-то доработать этот день, предупредить квартирную хозяйку и собраться. Одному богу известно, как дальше сложится, но отступать было некуда. Я должна была вернуться и решить вопрос с полицией. А то с них станется позвонить в отдел кадров и ляпнуть что-нибудь такое, что испортит и так довольно шаткое моё положение. Хотелось надеяться, что Перчин хотя бы напишет мне приличные рекомендации. То, что я не подхожу на должность администратора в его бюро, вовсе не означает, что я вообще никуда не гожусь.