– В милицию обращались? – неторопливо сменяя гнев на милость, интересуюсь у посетительницы.
– Конечно, – горько усмехнулась она, – только толку от этих обращений никакого. В Энске мне показали официальный документ, а там сказано, что она выписалась из общежития и выехала к нам в город. У нас же говорят, мол, нет такой гражданки в нашем районе. Не проживает. Сделали запрос в область – тоже нет. Вот. Поехала я в Сазанов. Отнеслись там ко мне хорошо, фотографии всех неопознанных трупов предъявили… Представляете? Каково мне было? Но на моё счастье ничего похожего на Жанну там не нашлось. Оно и к лучшему.
Она замолчала и опустила глаза к полу. Мой разум категорически не соглашался с приступами сердечной доброты. Мне очень хотелось помочь женщине, но я понимал, что дело это неимоверно хлопотное и, наверное, совершенно безнадежное. Я судорожно стал искать аргументы, чтоб отказаться решительно и бесповоротно. И когда я уже почти подготовил отказную речь, женщина вновь заговорила.
– Неделю назад я узнала, что жить мне осталось от силы месяц. Больна я очень… Неизлечимо больна. Мне надо её обязательно найти. Я не могу умереть, не попросив у неё прощения. Я виновата перед ней. Помогите мне. Я заплачу. Я дом продала, я всё, что у меня есть, продам. Возьмите всё! Только найдите её.
Женщина стала торопливо выкладывать на стол пачки денег.
– Уберите! – решил я прикрикнуть, что прервать эту её выходку. Деньги вещь хорошая, но зачем же их светить лишний раз.
Я опять вспомнил свою мать, которая умерла полгода назад, вздохнул, объявил своё согласие, а заодно и сумму аванса. Посетительница обрадовалась, торопливо сунула мне деньги и категорически отказалась взять расписку.
– Я вам верю, верю, – словно заводная твердила она. – Только завтра же начинайте. Завтра. Прошу вас. У меня каждый день на счету.
Потом я провел подробный опрос заказчицы, взял принесенные ею фотографии, пересчитал деньги и дал ей твердое обещание завтра же приступить к расследованию.
– Утром выезжаю в Энск, – заверил я женщину, провожая её с порога конторы.
2
Однако назавтра у меня начать не получилось. Хотя я и проснулся с непременным намерением сейчас же закатать рукава для нового подвига на розыскной ниве, но оголенное плечо моей близкой, хотя и недавней знакомой, Полины, навеяло философские мысли о мимолетности нашего существования на этом свете.