Она только попыталась что-то сказать, но ее будто сковало, и она не смогла произнести ни звука.
– Это был не вопрос, – медленно и строго произнес Орел. – Это утверждение.
Пиро лишь едва заметно качнулась в знак согласия.
– Твой танец был красив, – продолжил Орел, не сводя с неё своих пронзительных глаз. – Но ты смотрела только на себя и на небо. Ты никогда не смотрела по сторонам. И под ноги.
Он медленно повернул голову и указал клювом в сторону далеких скал.
– Видишь те скалы? Там мой дом. Там мои дети. А это поле… оно кормило их. Маленькие зверьки, что прятались в этой траве, были их обедом. Теперь здесь ничего нет. Твоя свобода закончилась там, где начинался мой дом.
Пиро съежилась ещё сильнее. Она не знала, что свобода может отнимать у других дом. Она думала, что свобода – это просто когда тебе никто не мешает. Она никогда не думала о маленьких зверьках. Она вообще ни о чем не думала, кроме своего веселья. От этой мысли её огонек чуть не погас.
Орел долго смотрел на неё, на её дрожащее, виноватое пламя. Его суровый взгляд немного смягчился. Возможно, он увидел в ней не злодея, а лишь неразумное дитя. Дитя, впервые столкнувшееся с последствиями своих поступков.
Он подошел к краю реки. Опустил кончик своего крыла в холодную воду, а затем вернулся. Из крыла он осторожно вытащил одно-единственное маленькое перышко, темное и мокрое. Он положил его на землю рядом с Пиро.
– Возьми, – сказал он. – Пусть оно всегда будет с тобой. Оно не даст тебе забыть о воде. О том, что даже самое яркое пламя должно помнить о прохладе и покое. О том, что нельзя только отдавать жар. Иногда нужно принимать холод.
Пиро смотрела на это перышко. Оно было таким маленьким и беззащитным рядом с выжженной землей. Она чувствовала его влагу, его покой.
– Я… я не знала, – прошептала она, и её голос был тоньше паутинки. – Куда мне теперь идти? Я не могу вернуться. И я не могу остаться здесь.
Орел снова посмотрел вдаль, но уже в другую сторону. Туда, куда не дошел огонь. Он прищурил свои зоркие глаза. На таком огромном расстоянии обычный взгляд ничего бы не разглядел. Но Орел видел то, что скрыто от других.
– Там, – произнес он, кивнув головой, – далеко-далеко, за этими холмами, что-то есть. Что-то живое. Я не знаю, что это. Но это единственный путь, который не выжжен дотла. Иди туда. И помни, что я тебе сказал.